Слово женского рода. Екатерина Рыбакова
с Игорем познакомились рано, нам было по девятнадцать лет. Мы были студентами и учились в разных городах – я в Санкт-Петербурге, он в Долгопрудном, в МФТИ. Мы продолжали общение на два города, пока я доучивалась. А потом переехала к нему в Москву, и через некоторое время мы поженились. Игорь на тот момент уже состоялся как предприниматель, и поэтому у меня не было необходимости работать ради заработка.
Я не понимала, как важна самореализация, думала: если есть – хорошо, нет – ничего страшного. Еще два года я училась дизайну, получала второе высшее, но при этом в себе очень сомневалась, мне не хватало уверенности, энергии, чтобы что-то сделать, запустить, создать самостоятельно. Для меня предпринимательство – это способ взаимодействия с миром, и мне было важно, чтобы мой будущий бизнес приносил конкретную пользу людям. Мы с подругой открыли швейную мастерскую, где проектировали и шили костюмы для рекламных кампаний, но в 1998 году из-за обвала курса рубля нам не заплатил крупный заказчик, и бизнес прогорел.
Для меня это был болезненный опыт – деньги на первоначальные вложения я одалживала у Игоря и, конечно, не смогла их ему вернуть. После этого я устроилась на работу в рекламное агентство. Робко думала о том, как же мне реализоваться как дизайнеру, работала для того, чтобы приобрести опыт, но больших амбиций не демонстрировала. И после рождения первой дочери целиком и с удовольствием посвятила себя семье и материнству.
Когда женщина не впускает в свою жизнь ничего нового – ни людей, ни новых видов деятельности, – она будто капсулируется в маленьком мирке, в котором ей может быть комфортно. Зачастую мир за пределами этой капсулы ее дико пугает. И чем дольше женщина остается в своей капсуле, тем сложнее ей выходить в этот мир. У нее появляется ощущение, что внешний мир катится к какой-то катастрофе. А на самом деле мир остается таким, каким был всегда. Не хороший, не плохой, не добрый, не страшный – просто мир как он есть.
Познакомившись с Игорем, я поняла, что он именно тот человек, который будет защищать меня от мира, и быстро запрыгнула в капсулу под названием «семья», спряталась и чувствовала себя в безопасности. А сейчас слово «безопасность» я не люблю. Считаю, что безопасность – это ложная ценность. И когда в сообществе мы выбираем слоганы, девизы и там оказывается слово «безопасность», я всегда прошу его убрать – потому что есть только иллюзия безопасности, из-за которой теряешь связь с реальностью.
Настоящая безопасность обеспечивается не защитной позой и не агрессией, а, напротив, повышением уровня доверия в обществе. Когда ты доверяешь не только самым близким, но можешь устанавливать контакты, вступать в деловые отношения на основе доверия между ранее незнакомыми людьми. Безопасность – производная не от изначального страха перед жизнью, а от доверия к ней, от опоры на силу жизни.
И наше желание создать себе окружение, в котором мы естественно и радостно растем, реализуется через сообщества людей, чьи интересы схожи с нашими, чьи