Охранительная функция уголовного права. В. Д. Филимонов
Такая классификация обладает, впрочем, определенной долей условности, поскольку одни и те же общественные отношения при совершении различных преступлений могут играть роль и родового, и видового, и непосредственного объекта. Например, личность, являющаяся одним из трех наиболее общих объектов преступного поведения, в разделе VII Особенной части УК РФ выступает в качестве родового объекта, а при совершении такого преступления, как привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 299 УК РФ), – в качестве одного из непосредственных объектов.
6. Дискуссионным в юридической литературе остается вопрос о соотношении объекта и предмета преступления. Его нерешенность – одна из причин отсутствия единого представления об объекте преступного поведения. Как мы уже отмечали, рассмотрение жизни человека как объекта убийства привело авторов к отказу их от признания объектом уголовно-правовой охраны общественных отношений.
При анализе составов многих преступлений вопрос о разграничении объекта и предмета решается, казалось бы, легко. Например, при преступлениях против собственности противоправное изъятие чужого имущества наносит вред отношениям собственности, которые и признаются объектом преступления. Иное положение наблюдается при совершении убийства и преступлений, причиняющих вред здоровью. В этих случаях ущерб наносится и общественным отношениям, и биологической природе человека. Возникает естественное стремление признать при этих условиях объектом преступления не общественные отношения, обеспечивающие безопасность личности (они как бы отодвигаются на второй план), а то, чему непосредственно причиняется ущерб, – жизнь и здоровье человека.
В свое время при решении подобного вопроса найти выход из положения пытался А. А. Пионтковский. Он видел его в отождествлении предмета и непосредственного объекта преступления. Считая, что непосредственный объект и есть предмет преступления, он писал: «… определить предмет как нечто, на что непосредственно воздействует преступник (имущество, здоровье человека и т. п.), и, оставляя этот предмет в учении об объекте, не называя его объектом – значит всего лишь неоправданно изменить ранее установившуюся и более правильную терминологию».[19] Далее он писал: «Отношение между объектом преступления как общественным отношением и непосредственным объектом преступления следует рассматривать в плоскости взаимоотношений категорий материалистической диалектики – сущности и явления. Непосредственный объект преступления – это предмет воздействия преступника, который мы можем непосредственно воспринять (государственное, общественное или личное имущество граждан, здоровье, телесная неприкосновенность, представитель власти, государственные или общественные учреждения и т. д.). Общественное отношение как объект преступления – это то, что стоит за непосредственным объектом и что еще необходимо вскрыть, чтобы глубоко понять истинное
Курс советского уголовного права. Часть Общая. Т. II. Преступление. М., 1970. С. 119.