Проклятый бывший. Эрин Стерлинг
небольшого бизнеса, управление которым осуществлялось одним человеком из лондонской квартиры Риса, в компанию из десяти человек, совершающих множество поездок по всему миру. Его клиенты обычно отзывались об организованных им турах как о лучших в своей жизни, наперебой рассказывая о том, что за все время у них не было ни дня плохой погоды, ни одного задержанного рейса, ни единого случая пищевого отравления.
Удивительно, сколь многого можно добиться, используя небольшие магические уловки.
– Что ж, я рад, что ты вернулся, – сказал Уэллс, возобновляя уборку. – Ведь теперь ты сможешь пойти поговорить с отцом и вывести его из этого настроения.
Он кивнул на окна, и Рис обернулся, чтобы в новом свете увидеть царящее на улице ненастье.
Вот черт.
Значит, он был прав. Это не обычная буря – такие имел обыкновение устраивать отец, и да, это означало, что Рис, несомненно, стал причиной его раздражения. Братья никогда не провоцировали отца на бурю.
Рис вызвал… двадцать? Две дюжины? Так много, что не сосчитать
Повернувшись к Уэллсу, Рис снова потянулся за арахисом, но его руку прихлопнули влажным полотенцем.
– Эй! – возмутился он, но Уэллс указал на дверь.
– Поднимись и поговори с ним, пока он не затопил главную дорогу, иначе не видать мне больше клиентов.
– А разве я не клиент?
– Ты заноза в моей заднице, вот ты кто, – ответил Уэллс, затем вздохнул, уперев руки в бедра. – Серьезно, Рис, просто поговори с ним, покончи с этим. Он скучал по тебе.
Рис фыркнул, вставая с барного стула.
– Я ценю это, Уэллс, но ты полон дерьма.
Час спустя Рис задавался вопросом, почему он, по крайней мере, не задержался в пабе достаточно долго, чтобы выпить пинту пива. А может, и все три.
Он решил прогуляться до дома пешком, а не ссориться с отцом еще из-за машины, мысленно похвалив себя за этот акт проявления роста и зрелости, но чем ближе он подходил, тем хуже становилась погода, которая давала о себе знать даже сквозь наложенное защитное заклинание.
На мгновение он подумал о том, чтобы бросить все, предстать перед отцом жалким и промокшим до нитки, но нет, такие вещи могли сработать только с отцом, у которого было сердце, а Рис был совершенно уверен, что Саймон Пенхоллоу родился без оного.
Или, может быть, удалил его однажды, опытным путем желая установить, каким мерзавцем может стать человеческое создание.
Ветер завывал с вершины холма, заставляя скрипеть и раскачиваться деревья, росшие вдоль дороги, и, честно говоря, Рис знал, что его отец был невероятно могущественным колдуном, но мог бы обойтись и без этого клише.
Таким же клише был и фамильный особняк Пенхоллоу, поместье Пенхейвен.
Рис иногда задавался вопросом, как его семье удавалось избегать убийств на протяжении тех пятисот лет, в течение которых им приходилось называть домом эту неуклюжую груду камней, собранную воедино с помощью магии. С таким же успехом они могли бы повесить таблички на переднем дворе: «Здесь водятся колдуны, вашу мать».
Дом