Алерния. Артефакт Смотрителей. Серг Усов
куда сейчас приехала карета. – Выходи, Сакриф, приехали. Понравилось? Обращайся, ещё покатаю. Не сомневаюсь, что ты всё сделаешь как надо. А с Эдориком я ещё поговорю. И объясню, когда тебя ждать, и сделаю втык за то, что постеснялся обратиться ко мне или, когда здесь Эрна гостила, к ней насчёт твоей изувеченной руки, я только сегодня увидела. Он бы лучше жадности своей постеснялся, жлоб. До встречи.
Вика подмигнула вышедшему и замершему посреди площади немного растерянному капитану и дала команду направляться в резиденцию.
Хотела вначале заехать к Рудию, а затем в замок к великому магистру, но, вспомнив о предстоящем бале, всё же решила не задерживаться. Во дворце её ожидал канцлер Крелан с очередной порцией документов (кстати, Орден наладил производство бумаги вполне неплохого качества, что намного упростило делопроизводство), а также арестованный этой ночью Нойраном Фолиным жрец местного храма Единого.
Вполне ещё молодой и пухленький божий служитель сейчас сидел в одной из комфортных камер подземелья её резиденции и наверняка трясся от страха. Кстати говоря, было за что.
Позавчера святоша начал с приходящими в храм крутить ту же пластинку, что давно завели его коллеги в других местах молитв богу по всему континенту. Дескать, Тень выжила из ума, погрязла в гордыне и Семибожии и отреклась от Единого.
Ну, допустим, всё это было почти правдой, если не считать Семибожия – Вика не верила ни в Семерых, ни в Единого, она сама, по мнению своих умных и замечательных дикарей, являлась богиней смерти, и особых неприятностей от речей жреца не предвиделось – позиции Тени в орденских владениях были непоколебимы. Но попаданке стало жутко интересно узнать, от кого и когда её святоша получил указания начать гнать всю эту пургу (голубиной почты у храма не было, а никакие посланцы к жрецу не приезжали) и почему он эти распоряжения сразу же принял к исполнению.
С рук ведь у Вики жрал, сволочь. Не у Единого своего, а у Тени вымолил исцеление для своей тупой супруги, заболевшей срамной болезнью, подхваченной у какого-то залётного хейдалского матроса. И вот язык распустил.
Контрразведка Ордена сработала, как обычно, блестяще, и разболтавшегося служителя по приказу Вики арестовали уже следующей ночью.
На ковре своей гостиной попаданка обнаружила грязного как поросёнок Бегемота.
– Вернулся, подлец! – обрадовалась Вика, подхватывая кота на руки и обращаясь к нему по-русски. – И где целую неделю шлялся? Хоть бы с одной из своих невест познакомил, дрянь такая.
Её красивое дорогое платье сразу же оказалось перепачканным, но Вика на это никакого внимания не обратила – всё равно стирать не самой, рабыням тоже нужно чем-нибудь заниматься, а очередному возвращению блудливого Бегемота она всегда была рада. Хоть она и привыкла к частым и иногда долгим отлучкам котика, но всё равно испытывала за него беспокойство. К тому же он был единственным существом в этом мире, с кем попаданка общалась на родном языке.
Вика уже научилась себя