Дети Доброты. Мила Бачурова
ожидал? – процедил он. – Веришь – мы тоже. К чему ещё нам готовиться?! Каким ещё враньём ты пичкал людей?!
Шаман стиснул зубы. Вызывающе, ни слова не говоря, уставился на Кирилла.
Из разбитого носа капала кровь. Смешивалась с той, что текла из рассечённой губы, капли падали на плащ и терялись в тёмных складках. Эмпатией Джека Кирилл не обладал, но молчание было достаточно красноречивым. Шаман не скажет ни слова даже под пытками – это Кирилл, глядя в горящие ненавистью тускло-зелёные глаза, отчётливо понял.
И не выдержал – тоже ударил Шамана. По щеке, наотмашь. Выплеснув в удар всё накопившееся отчаяние и злость. А Шаман даже не попытался увернуться. И если, когда его бил Мрак, этому можно был найти объяснение – тот ударил неожиданно, – то у Кирилла намерение было ясно написано на лице. Однако Шаман даже не пытался уклониться. И Кирилл вдруг понял, почему – он попросту не знал, что это нужно делать. Похоже, действительно никогда прежде не участвовал в драках.
Ненависть в глазах Шамана сменилась растерянностью – как же так? И эта растерянность Кирилла отрезвила. Схлынула злость, накрыло осознанием того, что сделал.
Ударил пленного. Мало того – человека, который физически не может равноценно ему противостоять. Ладно, Мрак, пацан зелёный, у него гормонов пока больше, чем мозгов. Плюс характер папашин – Рэд тоже на расправу скор, аукается Германово «тираническое», как говаривал Вадим, воспитание. Сколько раз Кирилл с Рэдом из-за этого ругался! А теперь сам повёл себя не лучше. Он, в отличие от Мрака, взрослый человек. Он не должен позволять себе срываться. Нужно срочно взять себя в руки, иначе Шаман до пункта назначения попросту не доживёт.
Кирилл выдохнул, справляясь с собой. И приказал:
– Едем дальше.
Проехав ещё с десяток километров, раскинули лагерь. До следующего обитаемого посёлка было далеко, да и снова приближаться к людям после того, что произошло, не хотелось.
Шаман быстро, не глядя на Кирилла и Мрака, съел свою порцию каши – к мясной похлёбке он не притрагивался, – ополоснул миску водой из резинового бурдюка и ушёл в расставленную неподалёку палатку.
– Не бей его больше, – дождавшись, пока Шаман уйдёт, негромко приказал Кирилл.
Мрак хмуро кивнул. Закурил.
– Самое мерзкое в этой ситуации – знаешь, что?
Мрак вопросительно повернулся к нему.
– То, что мы с тобой злимся не столько на Шамана, сколько на себя, – горько проговорил Кирилл. – На собственное бессилие! Эти люди с рождения не слышали ничего, кроме баек о Матери Доброты. И заставить их сейчас отказаться от своей веры – это выбить почву из-под ног. Они, должно быть, тоже интуитивно это понимают. Потому и не хотят нас слушать. Новое – всегда страшно.
Мрак пожал плечами.
– Да понимаю, – кивнул Кирилл, – свою голову не приставишь. Но иногда очень хочется… Послушай, – вспомнил он. – А что за спектакль ты устроил в посёлке? С собакой?
– Психанул, – хмуро буркнул Мрак. – Решил картинку показать, как Шаман им мозги выкручивает.
– В чём была цель, я понял. Молодец, наглядно получилось. Только… Давно ты так умеешь?
– Давно, –