Черный треугольник. Сергей Зверев
может, что и пригодится в работе. Его взор упал на фотографию на столе.
– Можно взглянуть? – Он потянулся к снимку. – О как! Младшего Агафонова прихлопнули!
– Кого? – встрепенулся я.
– Савву Агафонова. Это староверская семья в Нижнереченском районе, – пояснил Казарян. – Там у них село почти все семейное. Их фамилия у староверов весьма в почете. Власть они, конечно, не любят – притом как прошлую, так и нынешнюю. У них любая власть на Руси – от Антихриста. Присматриваемся к ним давно, но вроде вреда особого от них нет, так что гнездо не ворошим во избежание. А что там у них внутри их общины – одному Богу известно.
– Надо этих Агафоновых за цугундер взять! – запальчиво воскликнул я. – Пускай поведают, куда и зачем Савву этого посылали. И про книжечку, которую при нем нашли.
– Надо, – кивнул Раскатов.
– Ну так отправьте меня в командировку. Я готов. Как штык.
– Нижнеречье на самом отшибе области, – заметил Казарян. – Глухие закутки, там староверы еще со времен Петра Первого прятались от властей. Туда сейчас добраться целая проблема. Знаешь ли, Александр Сергеевич, трамваи туда не ходят. Только пароходом или вскачь. Да и народ летом часто на промыслах. Не уверен, что сразу Агафоновых найдешь. Скорее зависнешь там на месяц-другой.
– Разумно, – согласился Раскатов. – Вот что, Сашок. Телеграфируем районному уполномоченному, пускай справки наведет, народ подключит да поспрашивает об Агафоновых этих. И о Савве их. А потом уж ты на место отправишься, вцепишься своими зубками – молодыми да острыми.
– Все захваливаете, Максимильян Данилович.
– Я? Тебя?! А ну пошел работать, бездельник! – Раскатов грохнул по столу кулаком так, что чернильный прибор подпрыгнул.
Стол этот был легендарным. Уже много лет от избытка чувств Раскатов лупил по нему кулаком. И не упускал возможность напомнить мне, что с прошлого места службы в Углеградске он притащил два деревянных предмета – стол и уполномоченного Большакова, то есть меня.
В глазах Раскатова мелькнули смешливые искры, и я понял, что бил он сейчас по столу больше для порядка, чем для устрашения моей и так вечно устрашенной им натуры.
Я поднялся со стула, но тут Раскатов остановил меня жестом:
– В общем, так, заводи агентурное дело для установления и последующей разработки неустановленных сектантов. Как назовешь?
– «Индейцы», – брякнул я.
– Это еще почему? – удивился Казарян.
– Доколумбовские индейцы баловались человеческими жертвоприношениями.
– «Индейцы», – усмехнулся Раскатов. – Пусть будет так. Ну и чтобы по агентурному делу «Бобры» результат был.
– Будет, – вздохнул я.
Агентурное дело «Бобры» было заведено для разработки контрреволюционной организации «Русь Свободная». С ней давно надо было что-то решать. Только вот ждали курьера из Москвы, чтобы прихлопнуть всех разом.
В общем, планов у меня