Фрэджилити. Владислав Крисятецкий
чуть озадаченно улыбнулся.
– Ну, вообще-то неплохо бы, только я не захватил с собой… – начал он и осекся.
Ее платье полетело к его ногам, а следом за ним она, ничуть не смущаясь, сбросила с себя бюстгальтер и трусики.
– В позднее время на безлюдном побережье плавки, как и купальник, совсем необязательны, – лукаво улыбнувшись, сказала она и добавила: – Давно мечтала это сделать.
С этими словами она развернулась и направилась к морю. Он провожал взглядом ее обнаженное тело, отказываясь верить своим глазам и одновременно не видя в ее поступке ничего шокирующего.
Войдя в воду по щиколотку, она оглянулась.
– Ну, а ты не хочешь присоединиться? – спросила она. – Вода просто замечательная.
– Ты себе не представляешь, какой сейчас открывается вид с берега. Я бы назвал эту картину: "Женская грация в последних красках дня", – крикнул он ей.
– Тебе не удастся меня смутить, – ответила она. – Присоединяйся, будет, о чем вспомнить!
Он посмотрел по сторонам.
– А место действительно безлюдное? За одежду можно не беспокоиться?
– Я об этом не подумала. Ладно, оставайся, будешь сторожить, – со смехом бросила она ему и продолжила свой путь.
Он смотрел ей вслед, понимая, что уже давно не видел ничего более красивого. Ее светлые волосы чуть развевались на шаловливом морском ветерке, а вода с радостным плеском принимала в свои объятия столь привлекательную гостью. Наконец, она вошла в море по пояс и снова оглянулась на него.
– Сторожить, значит… – задумчиво пробормотал он, еще раз взглянул по сторонам, и вдруг воскликнул. – Черта с два!
Спешно срывая с себя одежду, он бросился к воде.
Она отплыла всего на несколько метров. Он догнал ее очень быстро, с легкостью скользя по прохладной водной глади. Она задумчиво смотрела в сторону горизонта, а когда он подплыл к ней вплотную, развернулась к нему и едва заметно улыбнулась.
Поймав ее взгляд, он остановился прямо перед ней и улыбнулся в ответ. Ее глаза и улыбка были пленительными и одновременно раскрепощающими.
– Как водичка? – спросила она и, прежде чем он успел ответить, ее руки обхватили его и привлекли к себе.
Их губы соприкоснулись, и раньше, чем они оба успели сообразить, что произошло, вода заботливо скрыла своих поздних гостей от возможных посторонних взглядов, коих, признаться, не было ни в этот момент, ни когда разгоряченные тела продолжили свой разговор на берегу.
– Одевайся, начинает холодать, – послышался ее голос.
– О, нет, мне так хорошо, что я боюсь даже пошевелиться, – проговорил он, с улыбкой глядя на темнеющее звездное небо перед собой.
– Давай-давай, если не хочешь назавтра проснуться с простудой.
Он не обратил внимания на тон ее голоса во время первой реплики, но во время второй понял, что холодает не только на побережье. Холодом повеяло на него и от того, как были сказаны эти слова. Он приподнялся на локтях и взглянул на нее. Она спокойно надела платье и застегнула