Новая Земля – мир, где люди улыбаются. Роман Опутин
мне, а я доверяю тебе. Поэтому я никогда не спрашивала тебя о прошлой жизни. Ты всё рассказывал сам. А если и не всё… Самое главное у человека всегда с собой. Самое важное для меня – какой ты сейчас. Самое радостное – ты слышишь меня, иногда даже без слов. А я – тебя.
– Может быть поэтому Ангел позволил мне слышать его мысли? – улыбнулся Феофан, – Знаешь, Феодора, это так необычно… Нам теперь, наверное, ко многому нужно будет привыкать здесь, на этой земле. Многое нужно будет понять, многому научиться.
– Да, наверное. Я тоже замечаю в последнее время много необычного… Знаешь, мне трудно будет привыкнуть к тому, что не могу рисовать. Здесь, в нашем новом доме, я нашла почти всё, что необходимо для жизни, а вот краски, бумагу…
– Тебе не придётся к этому привыкать! – воскликнул Феофан, – Думаю, что у тебя есть всё для рисования на первое время! А дальше… Дальше обязательно что-нибудь придумаем!
В тот день перед рыбалкой я ходил в лавку Фархада. Услышал недавно, как ты сетовала на то, что осталось мало красок. Вот и решил узнать, что есть в лавке и прицениться. Мы разговорились с Фархадом, лавочником, и он сказал: «Возьми краски прямо сейчас, Феофан. Потом расплатишься, когда сможешь. И бумагу возьми, сколько нужно! Твоя жена, Феодора, – добрая женщина, она мою дочку рисовать научила. И кисти возьми, я знаю, какие ей нужны, она просила их оставить для неё. Феофан, я понимаю, что сейчас для рыбалки не самый лучший сезон. Возьми эти кисти просто так, люди должны помогать друг другу, на этом мир держится!»
Я не успел рассказать тебе об этом, Феодора. Хотел сделать тебе сюрприз: утром ты проснёшься, а на столе – эти новые кисти с красками… А получилось всё не так… Почему часто получается не так, как задумал?
– Всё получилось именно так, как нужно, Феофан! Если бы ты отдал мне всё это в тот вечер… Ангел сказал, что я ничего не должна брать на корабль из дома. Ничего кроме пирога, который решила испечь в тот день, твоего любимого пирога…
А Фархад… Я плохо помню, что было на корабле. Было не до того, чтобы многое замечать. Но я помню, что Фархад поднимался на борт парусника. Я ещё подумала: «Да, Фархад – очень добрый и достойный человек, многим он помогал, чем может».
– Да, Фархад многим помог, – обрадовался Феофан, – как хорошо, что он здесь, на этой земле! Я смогу расплатиться с ним за краски и бумагу! Я могу помочь ему обустроить дом, если потребуется. Я обязательно ему помогу! Мир держится на том, что люди помогают друг другу.
– Конечно поможешь, Феофан. Когда я разрешу. Когда заживут руки. Сколько знаю тебя, ты часто забываешь подумать о себе… И обо мне… Ты не закончил про эти краски.
– Прости, – смущённо вздохнул Феофан, – да, бывает у меня такое. А краски – в лодке, в самом носу. Тогда, в последний момент перед отплытием, что-то заставило меня вернуться и взять из дома свёрток. Будем надеяться, что Фархад надёжно всё упаковал. В море много брызг попадает в лодку, наверное, мне нужно было задержаться и упаковать тщательнее, чтобы точно сохранилось, не раскисло от солёных брызг.