Хранить вечно. Дело № 2. Борис Батыршин
ушла и кикимора, и больше никто не пытался присосаться к его подреберью. Яша для пробы пошевелил кончиками пальцев – они вообще есть или нет? Пальцы нашлись, и, кажется, были целы, давешний ледяной холод их пощадил. И только тут он сообразил, что сидит, закрыв глаза, и почему-то никак не решается их открыть.
…Ну, хватит трусить! Ясно ведь, что он просто трусит, боится увидеть перед собой мордоворотов в фуражках с малиновыми околышами. Лучше уж пусть будет кикимора…
Ни кикиморы, ни сотрудников ГПУ в комнате не оказалось. Не было и Гоппиуса в его вечно замызганном халате, зато сама лаборатория явственно ужалась: потолок опустился, стены сдвинулись, бетонный недавно пол теперь был покрыт пёстреньким линолеумом. А вот приборов прибавилось, и они сильно изменились: вместо железных ящиков с круглыми латунными шкалами и чёрными эбонитовыми рукоятками плоские панели, усеянные россыпями крошечных разноцветных светящихся точек. Лампочки? Но разве бывают лампочки размером чуть больше спичечной головки?
Шкалы на панелях тоже имелись – но не круглые, снабжённые металлическими стрелками, а прямоугольные, равномерно флуоресцирующие бледным голубым, зелёным или жёлтым светом. На них сменяли друг друга чёрные цифры, составленные из угловатых палочек. Их перемигивание сопровождалось тонкими ни на что не похожими писками и бульканьем – Яша затруднился бы сказать, кто или что может издавать такие звуки?
А прямо перед ним, на непривычного вида столике с колёсиками пристроился странный агрегат. Более всего он походил на альбом или книгу – плоскую, большого формата, распахнутую посредине так, что корешок стоял торчком, демонстрируя разворот страниц. Только вот страниц никаких не было: на внутренней стороне «корешка», обращённой к Яше, имела место плоская стеклянная пластина – экран, по которому разбегались яркие разноцветные загогулины и колонки цифр. Нижняя же сторона предстояла из себя клавиатуру, отдалённо похожую на те, которыми снабжены пишмашинки системы «Ундервуд». Только клавиши были здесь не круглые, на гнутых стальных рычажках, а плоские, прямоугольные, утопленные прямо в несуществующую страницу. Из боковой панели «книги», усеянной крошечными замысловатой формы углублениями, выходит жгут проводов и змеится по полу за спинку кресла.
..Кресла?..
Ну да, разумеется, он сидит на кресле – только в отличие от того, что стояло в лаборатории Гоппиуса, у этого не прямая, а слегка наклонная спинка и мягкое сиденье с подлокотниками. Яша поднял руку к голове – шапочка на своём месте, как и окутывающие её провода. На запястьях широкие чёрные браслеты из незнакомого материала, напоминающего кожу. Поверхность браслетов усеяна металлическими блестящими выступами, и от них за кресло тоже идут провода.
Яша повернул ладонь тыльной стороной вверх. Ага, вот и застёжка, обычная дужка с язычком. Он по очереди избавился от обоих браслетов, осторожно взялся за утыканную проводами полусферу и снял её с головы.
Ничего не произошло.
Он