Петр I. Материалы для биографии. Том 2. 1697–1699.. Михаил Богословский

      От 8/18 марта австрийский резидент Гофман доносил в Вену, что епископ Солсберийский Бёрнет, несколько раз беседовавший с царем, уверял его, Гофмана, что царь из Англии отправится прямо к венскому двору, оттуда – в Венецию и затем к будущему октябрю опять в свои земли. «Здешний двор, – добавляет резидент, – кажется, утомлен его причудами». Причуды московского дикаря, как смотрели на Петра в Англии, были, конечно, тягостны и утомительны для чопорного английского двора, с которым царь не мог сблизиться также и вследствие своеобразного образа жизни, вкусов и обстановки, слишком неподходящих к привычкам и нравам английских высоких сфер. «Царь мало виделся здесь с королем, – писал из Лондона императору австрийский посланник граф Ауэрсперг вскоре после отъезда Петра из Англии от 22 апреля/2 мая, – так как он не изменил своего образа жизни. Он обедал в 11 часов утра, ужинал в 7 часов вечера и затем тотчас же ложился спать, а вставал в 4 часа утра, что для состоявших при нем англичан казалось очень стеснительным (artlich)[139]». Слишком уже непритязательная обстановка, отсутствие элементарных условий комфорта и даже прямо грязь, среди которой жил Петр со спутниками и на которую натолкнулся король при первом же своем визите к царю, разумеется, не могли располагать его повторять свои посещения. Из записи, занесенной в «Юрнале» под 9 марта, известно, что Петру показывали какую-то необыкновенную женщину-великана, у которой он, человек ростом без двух вершков в сажень, проходил под протянутую руку не нагибаясь: «Была у нас великая женщина после обеда, которая протянула руку, и, не наклоняясь, десятник под руку прошел»[140]. Но из-за внутренней грубости и наряду с движениями, свидетельствующими об уровне дикаря, в Петре просвечивают иные побуждения, и в «Юр-нале» под тем же числом, 9 марта, вслед за известием о визите высокой женщины записана и другая заметка: «ездил десятник верхами к астрономику», т. е. на астрономическую обсерваторию, находящуюся в лежащем рядом с Дептфордом, но ниже его, на том же правом берегу Темзы Гринвиче, где обсерватория существовала с 1674 г. Ее директором был тогда Фламстид (Flamsteed), известный в истории науки составлением звездных каталогов. Для наблюдений на обсерватории, если они были целью поездки, погода была неудачна: «перед вечером был снег и дождь», – как записано в «Юрнале». Ветер, град и дождь свирепствовали и в следующие дни, судя по отметкам «Юрнала» за 11 марта: «был град и дождь, великий ветр» и за 12 марта: «был дождь и великий ветр».

      В начале марта выехали в Англию с целью представиться царю прибывшие в январе в Амстердам из Женевы родные Лефорта: один из его старших братьев, Яков Лефорт, и два племянника: старший сын Ами Лефорта Людовик и сын сестры Шуэ (Schouet). С ними отправился также находившийся уже при дяде на русской службе и исполнявший при посольстве обязанности секретаря Петр Лефорт, другой сын Ами. Вельможный московский родственник снабдил их письмами к царю от 7 и 8 марта. «Господин Коммандёр, – писал он в первом. – Давно письме ад твоя милость не бевали; а мы дазидаём безпрестань щаслива ветра