Адвокат. Судья. Вор (сборник). Андрей Константинов

      Катя с Сергеем возвращались с ужина в молчании. Лишь у самого своего дома Катерина как-то робко, с непонятным Сергею волнением спросила:

      – Ну как?

      Сергей лишь пожал плечами в ответ, мол, рано пока что-то говорить. Катя кивнула, помолчала немного и сказала:

      – С бизнесменом, о котором Виктор Палыч говорил, надо встретиться, и как можно скорее. У него, похоже, дела совсем плохи.

      – А кто он такой?

      Катя улыбнулась:

      – Михаил Соломонович Либман.

      Сергей фыркнул:

      – Это, конечно, многое объясняет! Ну да ладно! Где я могу с ним встретиться?

      Катя задумалась.

      – Звонить домой ему не стоит… Давай я выясню этот вопрос, а Толик, – Катерина кивнула на Доктора, невозмутимо сидевшего за рулем, – завтра с утра тебе все передаст. Хорошо?

      Сергей молча кивнул и отвернулся с непонятным ему самому раздражением. А Катерина, не обращая внимания на его угрюмость, вдруг прижалась к Челищеву и быстро, но нежно поцеловала его в ухо. Со стороны это выглядело как обычный прощальный дружеский поцелуй. Однако у Сергея сложилось другое впечатление. Он начал было разворачиваться к Кате, но она остановила его неуловимым движением руки.

      – Ну вот я и приехала. Счастливо, мальчики, до завтра! Толик, завтра сначала ко мне, а потом – к Сергею. – Доктор молча кивнул и вышел из машины, чтобы проводить Катерину до квартиры.

      Утром следующего дня Доктор доставил Челищева в клинику нервных болезней ВМА, где его должен был ждать Либман. Как объяснил Толик, у Либмана в этой клинике лечилась жена.

      В вестибюле клиники Сергей сразу заметил невысокого человека, нервно расхаживающего взад-вперед. Человек не очень походил на бизнесмена, костюм его был измят, ботинки – не чищены, рубашка явно не отличалась свежестью, а галстук отсутствовал напрочь.

      – Михаил Соломонович?

      Либман дернулся, словно от тычка, и, втянув голову в плечи, обернулся к Челищеву:

      – Сергей Александрович?

      Услышав характерное раскатисто-гортанное «р», Сергей вдруг вспомнил этого человека.

      – Мать честная… Эйнштейн?

      Либман, по-прежнему не узнавая Челищева, с испугом вглядывался в его лицо.

      – Восемьдесят третий год, Коми АССР, стройотряд «Вычегда», Корткерос?

      Либман мелко закивал.

      – У нас же стройотряды рядом стояли – помнишь? Наш «Фемидой» назывался, юрфак… А ты с экономического факультета, тебя все Эйнштейном звали за умность… Вспомнил?

      Видимо, Либман начал что-то вспоминать. Он быстро закивал, и испуг в его глазах сменился навернувшимися слезами.

      «Так, похоже, скоро не только