Гагарина, 23. Тени последнего лета. Гая Ракович
Петушок и тихо заплакал, уткнувшись лицом в суконное плечо генсека.
– Ну-ну-ну. – Леонид Ильич по-отечески погладил вспотевшую голову пьяницы. – Бросай пить, вернись на работу – влейся в трудовой коллектив.
– Брошу, вернусь, – хрипы сменились всхлипами, – вольюсь, исправлюсь.
– Вот и хорошо. Знаешь что? Приезжай ко мне в Москву на праздник 7 ноября!
– А можно? – заплаканные глаза Петушка округлились.
– Конечно! Как приедешь, сразу иди в Кремль, на входе скажи охране, что ты мой друг и тебя пропустят. Посидим по-простому, без затей. Попьём чай с вишнёвым вареньем. Ты какое любишь – с косточками или без?
– С косточками.
– Я тоже.
Оба засмеялись.
– Побываешь на параде. Приезжай! – Леонид Ильич хлопнул себя по коленям. – Пора в путь, скоро стемнеет. Я вот подумал, нужно взять у тебя что-нибудь в память о нашем знакомстве. Подари мне… – генсек обвёл взглядом двор, – вот хотя бы его, – и показал на осторожно выглядывающего из-за будки Кая.
– Зачем он вам? Худой, вонючий, – Петушку стало стыдно, что у него такой пёс.
– Хочу! Старческая причуда, – пожал плечами Леонид Ильич и тяжело поднялся с лавки.
Пьяница засуетился, схватил цепь и с силой потащил упирающегося, скулящего Кая на середину двора. Пёс не хотел подходить к генсеку, будто чего-то боялся.
– Позови моего шофёра, он возьмёт собаку.
Проводив гостя до самой машины, Петушок услужливо открыл дверцу. Прежде чем сесть, Леонид Ильич неожиданно притянул его к себе и, заключив в объятия, крепко поцеловал три раза: сначала в левую щеку, потом в правую и, наконец, в губы. Обалдевший пьяница долго махал вслед лакированной «Чайке» и, вернувшись, начал кружить по двору, представляя чаепитие в Кремле, парад…
Вот стоит он, Фёдор Петушков, в ратиновом пальто и каракулевой шапке-пирожке на трибуне мавзолея. Рядом генсек. Вокруг важные политические деятели. Внизу с транспарантами, шарами и детьми на плечах шагают стройные колонны ликующих трудящихся. Из ртов, кричащих дружное «Ура!», вырываются облачка пара. Взгляды празднующих 7 ноября граждан обращены на руководство страны. Люди спрашивают друг у друга: «А кто этот интересный мужчина, что стоит рядом с Леонидом Ильичом?» «Как, вы не знаете? Это же Фёдор Петушков – лучший друг нашего дорогого генерального секретаря!» – отвечают другие. «Интересно, он женат?» – мечтательно закатывают глаза нарядные москвички.
После парада Фёдор, стройный и высокий, как кипарис, шагает по опустевшей Красной площади. Следом бегут те самые красотки, что интересовались его семейным положением. Каблуки модных сапожек стучат по легендарной брусчатке, звонкие голоса окликают, умоляя обратить внимание, поговорить. Фёдор благородно останавливается, загадочно улыбается, обернувшись вполоборота (при этом он похож на известного французского артиста, имя которого забыл) и голосом Рената Ибрагимова произносит: «Милые дамы…».
На этих словах фантазия отключалась. Уже