Сыщики преисподней (сборник). Zотов
но на подведение итогов у него ушло меньше времени, чем он рассчитывал изначально. Всего через час Менделеева озарило – он понял, что окончательный состав элемента для него практически ясен. Никто и не сомневался – есть еще порох в пороховницах! Если бы Шеф не был столь мнителен и не заставил его бесконечно перепроверять вещество, словно сопливого абитуриента, он установил бы истину куда быстрее.
Краем глаза наблюдая молекулы, которые продолжали метаться под стеклом, профессор признался себе, что его мучает любопытство, вызывающее непонятную, смутную тревогу. На кой черт именно этот элемент добавили в жидкость? Получился настоящий адский коктейль, как бы забавно это ни звучало при данных обстоятельствах.
Химик нахмурился, подперев подбородок кулаком. В столь сумрачном состоянии он пребывал недолго – чертыхнулся, махнул равнодушно рукой. Его просили выяснить – он все выяснил. Что делать дальше? И так понятно. Шеф сказал, чтобы он не стеснялся беспокоить его в любое время – он-то все равно никогда не спит. Что ж, сейчас он ему позвонит, а потом со спокойной душой ляжет спать. Отмучился – ну прямо гора с плеч.
Внезапная мысль пронзила его, словно молния. Отбросив стул, профессор быстро наклонился к микроскопу. Не может быть! Схватив кружевной платок, Менделеев опять протер стекло круговым движением. Нет, он не ошибся – так оно и есть. Невероятно! Но как это могло случиться? Бред. Получается, кто-то нашел способ, чтобы… Стоп-стоп-стоп.
Профессор ухватился за край стола, схватившись рукой за сердце. Рука скользила по поверхности, он почувствовал, что сейчас вот-вот без сил упадет на пол.
Ну и новость. Настоящая сенсация, шок. Так, только не нужно этого мальчишества – обойдемся без резких движений. Сейчас он сядет, успокоится… Возможно, выпьет стаканчик чаю с коньяком, коньячные талоны у него еще не кончились, а после этого не спеша повторит анализ, чтобы окончательно убедиться.
Блокнот! Где блокнот? Куда он его положил? Надо срочно законспектировать хотя бы в двух словах это сенсационное открытие. Ах, вот… Оказывается, он уже давно держит брошюрку в руках. Склеротик.
Лихим почерком профессор торопливо набросал несколько строчек. Небывалое волнение переполняло его, не в силах продолжать, он отбросил перо в сторону, ослабил узел галстука. Неожиданно ему захотелось ощутить дуновение пусть затхлого, но все же свежего подземного воздуха. Химик подошел к окну, раздвинул шторы и открыл оконную задвижку – в комнату ворвался шум теплого дождя.
С наслаждением втянув ноздрями запах пропитанного влагой асфальта, Менделеев оперся обеими руками на подоконник, стоя в ореоле яркого света. Мертвая ночь вокруг – хоть глаз выколи, хотя, по его представлениям, часа через полтора зажгут огни. Правда, с наступлением рассвета птицы в городе не пели – солнца-то все равно не существовало.
…Киллер, пристально рассматривавший лицо с окладистой бородой в оптический прицел, понял, что дальше тянуть незачем, –