Воин и меч. Иван Геннадьевич Фаворов
заснёт, они обязательно примут форму и станут для него посланием в сновидение.
Анатоль выговорился и ему стало легче, почувствовал, что сомнения развеялись, а в душе появилась целостность и почва перестала уходить из-под ног, успокоился и, пройдясь по комнате, улёгся на тюфяк, разглядывая едва заметные жёлто-коричневые разводы на потолке. Через некоторое время он незаметно для себя заснул спокойным сном младенца. То, что ему приснилось, было странным, из общей канвы сна, как обычно плохо связанной с растрёпанной сюжетной линией, забытой им сразу по пробуждении, он ясно помнил один фрагмент: разговор со своим мечом. Этот разговор привёл его в состояние уверенного спокойствия, к ощущению той гармонии которую он почти достиг, перед тем как заснуть. Весь приснившийся Анатолю диалог естественным образом улетучился, но в сознание хорошо врезались последние слова, в которых меч говорил ему о том, что, если он захочет продолжить их общение ему надо будет оставить каплю своей крови на его лезвии, обратится к нему с вопросом или просто поговорить, а потом ждать ответа во сне. Конечно, это казалось несусветной чушью, и Анатоль решил, что разум играет с ним такие шутки по причине его прошлой слабости и разговор с его саблей, видимо, отразился во сне, как это часто бывает, проделанное днём снится нам в причудливой форме.
За узким окном наступал вечер, комната погрузилась в глубокий сумрак, и Анатоль зажёг свечу, но ему недолго пришлось наслаждаться её мерцающем пламенем, дверь раскрылась, и в комнату вошёл граф с двумя прислужниками в белых балахонах.
– Пришло время взыскующий. – Сказал торжественно граф, так как если бы они с Анатолем в первый раз виделись. – Одевай это, – он протянул Анатолю балахон, схожий с тем, в которых стояли его спутники, – и, подпоясавшись мечом, следуй за нами.
Анатоль послушно выполнил всё, что ему было сказано, и последовал за сопровождающими по коридору, освещённому только мерцающем пламенем свечей в руках его спутников.
Ритуал посвящения был многоэтапным и проходил в нескольких залах. Вначале Анатолю показалось, что он участвует в каком-то розыгрыше. Его заставили разуться и войти босым в комнату, из одежды на нём была только длинная, белая рубаха до пят. Потом он полз на четвереньках между двух шеренг людей, облачённых в похожие на его рубаху балахоны, но в отличие от него они были препоясаны. В вытянутых руках эти люди держали мечи, скрестив их с мечами стоящих, напротив. В то время пока Анатоль корчился, извиваясь на полу, старался передвигаться в непривычном для него положение, чтец монотонным голосом бубнил заклинания или молитвы, кажется, на латыни, а может и на каком-то другом древнем языке.
В следующей зале все присутствовавшие носили золотые маски, Анатоль, стоя на коленях, приносил клятвы, отрекался от сатаны и обещал беспрекословно служить свету. Повторял за человеком, выглядевшим главным, непонятные слова на языке давно минувших эпох и пил из большой чаши, странный горьковатый