Хрен с Горы. Изяслав Кацман
на последнем дыхании я сумел ввернуть вопрос о голубовато-зелёных камушках. Впрочем, публика на него внимания не обратила, переваривая рассказ о моих деяниях.
Первым с ответным словом выступил дед Темануй, разразившись речью на тему, что он ещё тогда, больше года назад, разглядел во мне колдовской и творческий потенциал. Потом и остальные подключились со своими словами одобрения и удовлетворения тем, что сонайский народ дал миру ещё одного достойного сына.
По данному случаю как-то само собой организовался очередной пир…
В общем, проснулся я на следующий день опять за полдень.
«Нет уж, хватит безделья», – решил я сам для себя и двинулся искать деда Темануя.
Нашёл старика возле его хижины, где он занимался починкой рыболовных снастей, представляющих собой тонкие верёвки с кучей костяных крючков, на которые насаживалась наживка из личинок и насекомых. Потом всё это закидывалось в воду и оставалось только ждать да бормотать заклинания, приманивающие рыбу к закидушкам (так, кажется, это называлось в моей прошлой жизни).
Пришлось помогать деду прикреплять крючки к верёвке, заодно расспрашивая о зеленоватых камнях и выслушивая в ответ довольно развёрнутое описание местности, где эти камни следует искать. Как-то сомневаюсь, что сумею по перечисленным ориентирам найти места выхода медной руды на поверхность. Я так прямо и сказал Теманую. Тот посмотрел на меня с сожалением. После затянувшегося молчания он наконец сказал, что пошлёт со мной кого-нибудь из подростков.
На том и порешили. Дальше чинили закидушки под неспешный разговор о всякой всячине, а потом пошли на озеро ставить их.
Хороший рассказчик, каким был дед Темануй, приобрёл в моём лице благодарного слушателя. Так что день пролетел практически незаметно. В деревню вернулись со связкой рыбёшек. Голова же моя просто трещала от обилия информации, вываленной «пенсионером». Сведения, правда, по большей части носили характер легендарно-исторический – видно, старик решил просветить не до конца восстановившего память родственника по части истории Пеу в целом и сонаев в частности.
Самое занятное, получалось, что суне, занимающие подчинённое положение в Бонхо, и сонаи, подмявшие под себя почти весь остров, находятся в родстве.
Если верить преданиям, суне-сонаи много поколений назад в числе ряда других племён прибыли на Пеу с другого острова, или группы островов. Два поколения спустя с той же старой родины приплыли предки рана и сувана.
Новым пришельцам после небольшой, но ожесточённой войны с уже успевшими обжиться здесь племенами достались самые плохие земли на востоке Пеу. Почему плохие? А потому, что бо́льшая часть осадков доставалась западному и южному побережью. На восточном же краю острова дождей выпадало в несколько раз меньше, чем в Бонхо или Текоке. Ещё хуже обстояло дело, как я понял, на берегу острова, который примыкает с севера к внешнему кольцу кратера, образующего Сонав, но на этой узкой полоске