Коридор затмений. Татьяна Степанова
вы оба сейчас безработные?
– Да. – Лаврентьев опустил голову.
– И снимаете квартиру… А чего с матерью не хотели жить в таких обстоятельствах? Все экономия средств, а квартира ваша просторная, всем места бы хватило, – полковник Гущин задавал свои вопросы спокойно, житейски.
– Квартира деда и бабки, наше наследство. А мы с женой всегда желали жить отдельно. С матерью… с мамой было непросто Даше сосуществовать.
– Свекровь и невестка?
– Типа того, – Лаврентьев отвечал нехотя.
– На что жила ваша мать? Где и кем она работала?
– На складе медоборудования для сети зубных клиник в Жуковском, она ездила на электричке. Склад круглосуточный и график удобный – сутки дежурила и двое отдыхала.
«Сутки работала и двое пила втихаря дома», – подумал Клавдий Мамонтов.
– Судя по всему, ваша мать сама впустила своего убийцу в квартиру, – заметил полковник Гущин. – Она была столь доверчивой? Всем дверь открывала?
– Нет, что вы. Она даже газовщиков порой отказывалась пускать! Она так просто людям не верила.
– Ну, тогда, значит, убийцу она хорошо знала и не боялась его. – Гущин внимательно смотрел на парня. – Логично, правда? Мы станем проверять весь круг ее знакомых, друзей и родственников.
– У матери нет друзей. И подруг тоже.
– С мужчинами она встречалась?
– Она же пожилая!
Полковник Гущин, который сам был моложе потерпевшей всего на два года, хмыкнул:
– Мда… ясно с этим. Ну а ваши родственники?
– У нас есть только тетка Женя. Двоюродная сестра матери. Евгения Лаврентьева, она живет в Бронницах на озере, ей муж бывший дом хороший оставил после смерти.
– Адрес, пожалуйста, – попросил полковник Гущин.
Лаврентьев продиктовал, и Клавдий Мамонтов записал в свой смартфон.
– Осмотритесь в комнате – все на месте? – спросил Гущин.
Парень огляделся – нехотя, словно бы… и кивнул.
– Пройдите в другую комнату, в прихожую, – Гущин открыл дверь и кивнул оперативнику. – Все тоже внимательно проверьте – все ли на месте? И кстати… где телефон вашей матери?
– Что? – парень обернулся. – Мобильный? От городского она давно отказалась, чтобы не платить. Я не знаю… а что, мобилы нет?
– Нет. Но он ведь был – вы ей звонили. И телефон не отвечал.
Лаврентьев пожал плечами.
Комнату матери он осмотрел опять как бы нехотя – в присутствии полицейских – и сообщил, что «вроде ничего не пропало».
Когда его увели из квартиры – Гущин распорядился, чтобы он пока ждал в полицейской машине на улице, – оперативники, производившие обыск, показали то, что нашли сами, – портмоне Лаврентьевой с пятью тысячами и картой Сбербанка. Кроме того, в шкафу среди постельного белья они нашли косметичку, а в ней перетянутые резинкой пачки денег – в одной двести тысяч и в другой пятьдесят тысяч. В серванте под стопкой тарелок обнаружилась еще одна перетянутая резинкой пачка купюр – пятьдесят тысяч.
Клавдий Мамонтов счел это