Рынок удобных животных. Катя Крылова
и когнитивными мутациями, характерными для первого «видеоэлектронного поколения». Речь идет о людях, сознание которых в детстве и юношестве было подвержено интенсивной информационной и эстетической стимуляции56. Это отчасти объясняет, почему тенденция к отказу от удовольствий за пределами цифрового пространства так резко проявляется в поведении тех, кто взрослел в период массового распространения интернета.
Если радио и телевидение контролировали внимание, открывая доступ к новой информации, то с появлением безлимитного интернета к числу мотивационных импульсов добавилась опция самовыражения. Помимо неограниченного потребления контента, открылась возможность непрерывно его производить. Социальные сети предложили эффективные инструменты для создания и редактирования цифровой версии себя, как правило, улучшенной. Приложения-фоторедакторы, выверенные статусы и чаты, в которых можно избежать оговорок спонтанной беседы, позволяют нам конструировать альтернативную виртуальную идентичность.
Цифровые бьюти-маски для селфи помогают приблизить внешность к глянцевым стандартам: выровнять тон лица и исправить его форму, сделать цифровой макияж, увеличить объем волос, добавить эффект блеска в глазах и даже убрать лишний вес. Чтобы выбрать степень обмана, достаточно передвинуть ползунок по шкале насыщенности фильтра от 0 до 100%. Как и обычный макияж, подобные манипуляции с внешностью воспринимаются не как подлог, а как придание телу «товарного вида». В цифровом пространстве это тело противостоит растущему потоку зрительных стимулов, представленных такой же гладкой, спортивной, безволосой, эротизированной плотью57. Так как процесс ее редактирования скрыт, мы привыкаем считать ее естественной. На этом фоне публикации в поддержку неглянцевого женского тела с волосатыми подмышками воспринимаются как травмирующий контент и продолжают вызывать всплески агрессии.
Повседневное публичное представление не совсем реального «я», которое сопровождается анонимным потреблением столь же ненастоящих других, может привести к неврозу. По мнению Берарди, интенсивное наслаждение, оторванное от телесного взаимодействия в пользу зрительных стимулов, делает человека нетерпимым по отношению к реальному другому, когда он или она появляются перед ним во плоти58. Израильский социолог, исследователь романтических отношений Ева Иллуз определила эту проблему как психологический дискомфорт при переводе образа, созданного для публичной самопрезентации, обратно в плоскость личных эмоциональных отношений59. Так же сложно переводится в физическую реальность опыт анонимного, порой неосознанного потребления цифрового интима. Такое противоречие между публичным и личным «я» формирует новый сегмент людей, готовых лечиться у психотерапевтов. Одним из симптомов этого явления может быть дисморфофобия – психическое расстройство, которое характеризуется навязчивой идеей о том, что какой-то аспект внешности
Berardi 2009: 96.
Ibid.
Berardi 2009: 85.
Illouz 2007: 108.