Под шепчущей дверью. Ти Джей Клун
вас к ответственности за это. Да, так я и сделаю.
Хьюго сказал:
– Вы стоите.
– Что?
Хьюго кивком показал вниз:
– Вы ощущаете пол под ногами?
Уоллес согнул пальцы ног. Сквозь тонкие шлепанцы он чувствовал, как пол давит на его ступни снизу.
Хьюго взял с подноса ложку и положил на стойку.
– Возьмите эту ложку.
– Зачем?
– Затем, что я попросил вас об этом. Пожалуйста.
Уоллес не хотел брать ложку. Не видел в этом никакого смысла. Но вместо того чтобы вступать в спор, подошел к стойке. И посмотрел на ложку. Такую маленькую. На ручке были выгравированы цветы. Он протянул руку, чтобы взять ее. Руки у него дрожали. Он обхватил ложку пальцами и поднял ее.
– Хорошо, – сказал Хьюго. – А теперь положите ее обратно.
Уоллес с тихим ворчанием сделал, что ему было велено.
– И что теперь?
Хьюго посмотрел на него:
– Вы призрак, Уоллес. Вы мертвы. Возьмите ее снова.
Уоллес, округлив глаза, хотел было сделать это. Но его рука прошла сквозь ложку. И более того, погрузилась в столешницу. По коже прошел какой-то странный зуд, и он, тяжело дыша, отдернул руку, будто прикоснулся к чему-то очень горячему. Все пальцы были на месте, зуд прекратился. Он попытался снова взять ложку. И снова. И снова. И каждый раз рука проходила сквозь нее и погружалась в стойку.
Хьюго вытянул руку, вроде бы намереваясь коснуться руки Уоллеса, но вдруг остановился, и его ладонь нависала теперь над его кистью, не приближаясь к ней.
– В первый раз вы смогли взять ложку, потому что вам это всегда удавалось. Потому что так оно работало всегда. Но затем я напомнил вам, что вы мертвы, и вы разучились делать это. Ваши ожидания стали иными. Вам надо было не ожидать этого. – Он постучал себя по голове. – Все зависит от работы мозга и умения сосредоточиться на чем-либо.
У Уоллеса началась паника – перехватило дыхание, руки задрожали.
– Чепуха какая-то!
– Вы привыкли к одним правилам. А сейчас все вокруг изменилось.
– Еще чего! – Он снова потянулся к ложке, но его рука снова прошла сквозь нее, и он снова ее отдернул. Когда он проделывал это в очередной раз, то задел чашку, и она перевернулась. Чай пролился на столешницу. Уоллес, покачиваясь, отошел от стойки, глаза у него были выпучены. Зубы стиснуты. – Я… я не могу здесь оставаться. Я хочу домой. Отпустите меня.
Хьюго, хмурясь, обогнул стойку:
– Уоллес, вам нужно успокоиться, о'кей? Сделайте глубокий вдох.
– Не надо меня успокаивать! – закричал Уоллес. – И если я мертв, почему вы велите мне дышать? Это невозможно.
– Он наконец-то понял, что к чему, – сказала Мэй, приканчивая вторую чашку чая.
На каждый шаг, сделанный к нему Хьюго, Уоллес отвечал тем, что отступал на шаг назад. Нельсон взирал на это, повернувшись к ним в своем кресле, его рука лежала на голове Аполлона. Собака стучала по полу хвостом, будто отбивал такт метроном.
– Держитесь от меня подальше! – рявкнул Уоллес.
Хьюго