Мутанты. Взламывая генетический код человечества. Эбен Киркси
новые формы власти.
Я предложу вам мозаичный портрет. Это история о людях и проблемах по обе стороны власти, которые появились вместе с CRISPR. Я вращался среди влиятельных людей, находясь в их родной среде обитания: на конференциях, в роскошных отелях, ресторанах, корпоративных офисах и оснащенных лабораториях. Чтобы лучше понять, как изменяется социальное неравенство в этом дивном новом мире, я брал интервью у хронических больных, ученых-инвалидов и хакеров. От центров власти к периферии – я шел туда, где мог найти ответы. В то время как новые технологии преобразовывали науку и медицину, вновь возникали старые конфликты.
Когда я задался целью встретиться с одними из первых генетически модифицированных людей, то вышел на активистов, которые вели борьбу со страховыми агентами и биотехнологическими компаниями за методы лечения, потенциально спасающие жизнь. За 10 лет до того, как Хэ Цзянькуй спровоцировал разногласия в Китае, небольшая группа ВИЧ-позитивных геев в США незаметно приняла участие в клиническом испытании, получившим название «Эксперимент по редактированию генов, впервые проводимый с участием человека». Исследователи планировали удалить у этих людей ген – ту же последовательность ДНК, которую позже выбрал доктор Хэ, намереваясь создать устойчивость к вирусу и восстановить поврежденную СПИДом иммунную систему. Мэтт Шарп, один из ветеранов-активистов по борьбе с ВИЧ и участник этого исследования, убедил меня, что изменение его личной ДНК не так уж важно, но в генной инженерии сокрыт действительно большой медицинский потенциал. Кроме того, Шарп подтвердил мои подозрения: биотехнологические компании ставят прибыль выше здоровья человека, поскольку ищут перспективные сферы применения генного редактирования в клинической практике.
«Редактирование» генов – не самая подходящая метафора для объяснения научной стороны CRISPR. На компьютере я могу без труда вырезать и вставлять текст из одного приложения в другое или удалять части – буква за буквой, строка за строкой. Но у CRISPR отсутствуют эти точные методы редактирования. CRISPR скорее похож на крошечный дрон Reaper, умеющий адресно повреждать ДНК. Иногда он наносит высокоточный ракетный удар, уничтожая цель. Но в то же время он способен нанести и серьезный опосредованный урон – например, если вместо намеченной цели дрон атакует свадебную вечеринку. Зачастую в своих попытках улучшить код жизни ученые случайно разрушают большие куски ДНК. CRISPR также может «сбиться с пути», если запрограммированные координаты окажутся неоднозначными, как беспилотник, который автоматически поражает друзей, соседей и родственников подозреваемых в терроризме. CRISPR может сохраняться в клетках неделями, перескакивая по хромосомам и вызывая новые повреждения ДНК всякий раз, когда будет находить близкое совпадение с намеченной целью.
Для изменения идей «редактирования» предлагались и другие метафоры: генетическая «хирургия» или «взлом» ДНК. Крайне важно указать на возможный риск и необходимость