Что, если мы поверим. Сара Шпринц
чуть старше меня. Здесь, на парковке UBC, он выглядит так же потерянно, как и я. Темные пряди спадают на лоб. Он лыбится, и от этого мне смешно. Он вопрошающе поднимает брови, показывает на листочек на стекле. Я, смеясь, пожимаю плечами и киваю.
– У меня наверняка нет шансов, да? – спрашивает он, захлопывая дверь на выходе из машины.
– Ничего другого я и не ожидала.
– Но я все равно куплю тебе кофе, если ты подскажешь мне дорогу к книжному магазину. – Он отряхивает фантомную пыль со своих темных джинсов и снова смотрит на меня. Хотя его лицо в тени, голубые глаза сияют. Они составляют поразительный контраст с его темно-каштановыми волосами.
– С удовольствием, правда, я понятия не имею, где он находится.
– Ты тоже новенькая? – спрашивает он, а я киваю. – Кстати, меня зовут Скотт, привет!
– Слоан, – представляюсь я и продолжаю украдкой его разглядывать. Он заметно выше меня. Резко очерченный подбородок, пожалуй, слишком крупный нос, ярко-голубые глаза, трехдневная щетина. Одет небрежно, но удивительно гармонично.
– Приятно познакомиться, Слоан. Куда ты поступила?
– Писательское мастерство.
Скотт удивленно поднял брови:
– Ты пишешь?
Мне тут же хочется опустить глаза и сменить тему разговора. Но так я больше делать не буду, я же себе пообещала!
– Да, а ты?
– Смотря что понимать под писательством. Если слова песен считаются, то да.
Я удивленно вскидываю брови:
– Ого, занимаешься музыкой?
– Время от времени, – отвечает Скотт с теми же стыдливыми интонациями, с которыми я обычно рассказываю незнакомцам о писательстве. – Ну, хотя нет, – тут же продолжает он. – Я соврал. Вообще-то я только музыкой и занимаюсь.
Я не могу не улыбнуться. Его энтузиазм заразителен. Как и улыбка. А его глаза такие синие…
– Какой у тебя основной профиль? Музыка?
Прежде чем ответить, он глазами прослеживает за потоком студентов.
– Не-е. Я не музыкальный вундеркинд. Максимум, на что я способен, – это игра на фортепиано и гитаре. Биты я создаю на ноутбуке. Поэтому в университете решил изучать писательское мастерство. Принципы сторителлинга мне пригодятся при написании песен.
– Круто! – вырывается у меня. Я совершенно не думаю о том, что это может звучать слишком экзальтированно и восторженно, ведь мы только познакомились. Скотт лыбится.
– Итак, пишущая книги Слоан, – спрашивает он, пока мы идем от парковки к бульвару кампуса, – откуда ты родом?
– Из Сиэтла, – отвечаю я, а Скотт поднимает брови:
– Я так и подумал.
– Не хочу ничего слышать про свой акцент! Особенно от человека, в котором с первых же предложений можно угадать канадца.
– Восприму это как комплимент, – ухмыляется он. – Сиэтл, здорово. У меня там прошел самый первый концерт.
– Ты даже выступаешь? На настоящих концертах?! – Я замечаю, что остановилась, когда Скотт поворачивается ко мне.
– Иногда, – произносит он, засунув руки