Террор, терроризм и преступления террористического характера. Салман Дикаев
отстаивать свои геополитические интересы, влиять на политические, экономические, идеологические процессы, происходящие в других государствах.
Так, по сообщению американского журнала «Вестник разведки», ЦРУ в 1996 г. информировало государственный департамент США о том, что в ряде городов Сирии была проведена серия террористических актов, которые предположительно были организованы турецкой спецслужбой МИТ и являлись ответом на антитурецкие действия Курдской рабочей партии. В 1954 г. США организовали в Гватемале переворот, в ходе которого был свергнут президент X. А. Гусман. В 1979 г. после победы сандинистов в Никарагуа ЦРУ завербовало офицеров аргентинской армии, чтобы с их помощью организовать оппозиционные силы («контрас»), действовавшие с баз, расположенных вдоль границы с Гондурасом. По некоторым данным, американской разведкой в Европе – во Франции, Италии, Дании и других странах – была создана секретная организация «Гладио», в задачи которой входило осуществление диверсионно-тактических актов на территории этих государств. В мае 1995 г. в Риме был арестован итальянский гражданин, который в середине 70-х годов являлся связным между ЦРУ и террористическими организациями Италии[155]. Многократно аналогичные попытки делались в отношении стран, некогда входивших в «социалистический лагерь». Не отставал от США и Советский Союз, который так же организовывал перевороты в странах третьего мира для насаждения коммунистической идеологии. Если правопреемница СССР Россия на волне демократии отказалась от завоеванных СССР геополитических позиций, то США свои только укрепляет, применяя испытанные средства.
Разновидностью политического терроризма можно считать и идеологический терроризм, осуществляемый представителями тех политических идеологий, которые по тем или иным причинам оказываются исключены из рамок официальной или легитимной политики. Однако не все идеологии, поставленные вне закона, теоретически могут породить политический терроризм. Политический терроризм становится частью идеологии лишь в том случае, если отсутствуют иные средства влияния на социально-политическую реальность. Только те идеологии чреваты террором, в основе которых лежит фундаментальная и догматизированная концепция относительно сущности и абсолютной нелегитимности того строя, в рамках которого существуют представители альтернативной политической силы. Осуществление насилия предполагает преодоление глубинных психологических норм, свойственных большинству людей. Значит, для идеологии, признающей и оправдывающей терроризм, необходима особая антропологическая доктрина, релятивирующая общее человеческое качество в тех случаях, когда речь заходит о пособниках системы[156].
Нередко в политическом терроризме наличествуют элементы расизма, хотя этот расизм является подчас не биологическим, а антропологическим, классовым, духовным, гносеологическим и т. д. Представляется, что будет правильным рассматривать в качестве разновидности