Уголовное законодательство об ответственности за служебные преступления, совершаемые в коммерческих или иных организациях: история, современность, перспективы развития. Сергей Изосимов
в нем, имеют определенную криминологическую общность. Это дает основания для рассмотрения данных деяний в рамках общей криминологической характеристики.
§ 2. Общая криминологическая характеристика деяний, посягающих на интересы службы коммерческих и иных организаций
Уголовно-правовое противодействие деяниям, совершаемым служащими коммерческих и иных организаций, подкрепленное средствами криминологического характера, имеет принципиально важное значение, поскольку ставит надежный заслон данным преступлениям. Вместе с тем, как отмечалось ранее, несмотря на то, что прошло уже десять лет с момента введения в действие нового уголовного законодательства, серьезных криминологических исследований, посвященных служебным преступлениям в коммерческих и иных организациях, до сих пор не проводилось. Полагаем, что возникает настоятельная необходимость в создании систематизированного блока взаимосвязанных и принципиально новых научных знаний, которые должны вписаться в уже сложившуюся систему знаний, составляющих содержание криминологической науки. Эти знания, образуя круг полезных положений, выводов, предложений и рекомендаций, существенно дополнят ее арсенал. В связи с этим необходимо восполнить существующий пробел и, основываясь на соответствующих данных статистики, дать общую криминологическую характеристику деяний, посягающих на интересы службы в коммерческих и иных организациях.
По сведениям Главного информационно-аналитического центра МВД РФ, в 1997 г. было зарегистрировано 1336 преступлений[700], предусмотренных гл. 23 УК РФ, и выявлено 406 лиц, их совершивших[701]. В общей структуре российской преступности доля данных деяний составила 0,006[702] и 0,1 % от преступлений, совершенных в сфере экономики (раздел VIII УК)[703].
Представляется, что сравнительно невысокие статистические показатели криминальной активности в сфере деятельности коммерческих и иных организаций были обусловлены, в первую очередь, тем, что следственно-судебная практика по делам этой категории преступлений в указанный период только начинала складываться. Новеллы вступившего в силу с 1 января 1997 г. УК РФ не всегда верно трактовались работниками правоприменительных органов. «Давать толкование конкретного экономического преступления, – отмечает Н. А. Лопашенко, – часто приходилось „с нуля“. При этом – еще один парадокс – первые пару лет после принятия УК существовала ситуация, когда теория и практика ждали друг от друга одного и того же: теория – того, как сложится практика применения новых норм, практика – того, как теория эти нормы объяснит, чтобы можно было их применять»[704].
В многочисленных комментариях, учебниках и монографической литературе признаки преступлений, предусмотренных гл. 23 УК РФ, определялись неоднозначно. Это еще больше запутывало и без того сложную ситуацию[705].
Так, в
По 924 преступлениям были установлены лица, их совершившие; 804 уголовных дела были окончены расследованием, из которых 468 – направлены в суд; 81 преступление было совершено в составе группы, из них 2 – организованной; прекращено за отсутствием состава или события преступления 439 уголовных дел; следствие приостановлено за неустановлением, нерозыском виновных лиц в 49 случаях. Правоохранительным органам удалось предотвратить 30 преступлений, предусмотренных гл. 23 УК РФ (см.:
См.: Организованная преступность – 4 / Под ред. А. И. Долговой. М., 1998. С. 265.
См.:
Общее количество всех преступлений, совершенных в сфере экономики, в 1997 г. составило 1 487 174. Из них (кроме преступлений, предусмотренных гл. 23 УК РФ) 95,8 % – это преступления против собственности и 4,1 % – преступления в сфере экономической деятельности.
См.: