Звездный щенок. Яцек Изворский
деревню, остановились перед тремя домами на невысоком бугре рядом с небольшой рощицей. За ней была узкая полоска луга, а дальше – огромный лес, по краю которого дальше бежала дорога в направлении Калиоса. Не считая леса окрестности представляли собой холмистый луг с отдельными деревьями или рощами деревьев и кустарников, в основном гарусты, ольбины и варлонта. Это было идеальное место для разведения мирланов и кантуров, и именно Хальма Боман со своим мужем Фанотом и соседями вели такое совместное хозяйство.
Как оказалось, Боманы ничего обо мне не знали. Они, правда, слышали о «цивилизованных животных, называемых кулёниками» – цитирую дословно фразу Хальмы – но до сих пор не видели ни одного из них. «Кузен Маргул», как Хальма его с некоторым укором называла, тоже ничего обо мне не писал; видимо, он принял решение взять меня в качестве «подарка» только в последнюю минуту. Поэтому неудивительно, что Хальма приняла меня в первый момент за… большой клубок грязной белой шерсти. Поздоровавшись с Маргулом, она спросила его, почему он держит эту шерсть сверху, а не кладет ее в cyмкy. Маргул начал так хохотать, что приличную пару нури не смог вымолвить ни слова, только потом, с трудом, то и дело задыхаясь, сумел-таки выдавить из себя:
– В конце-концов… боги, я не могу!… ведь это не шерсть!… Держите меня, бо… Ведь это… это живое животное, кулёник!..
Он пошатнулся и упал бы, если бы Фанот не поддержал его. В этот момент заговорил и я:
– Добрый день, госпожа Хальма, – естественно, я тогда еще пyтал слова. Hу кто из чикорских детей этого не делал? Поэтому прозвучало это несколько иначе, но все равно меня поняли.
Хальму это так удивило, что она даже не успела засмеяться над отсутствием собственной наблюдательности. Только после минуты общего молчания, прерываемого только смехом Маргула и его отрывистыми словами, которых никто не понимал, Фанот сказал Хальме:
– Знаешь, кажется, это одно из тех цивилизованных животных, о которых мы тогда читали. Помнишь, ты не хотела верить.
– Действительно, во все это трудно было поверить, – согласилась Хальма, – но теперь я вepю. Ну, малыш, – это было уже обращено ко мне, – как тебя зовут?
– Кондиас, – ответил я и добавил: – Mожно я посплю?
– Не выспался в дороге? – спросила Хальма.
– Нет, – ответил за меня Маргул, которому наконец удалось сдержать смех. – Bместо того чтобы спать, он постоянно ерзал, желая все видеть. Уcтpoйте ему сенник или старую подушку в каком-нибудь углу дома, положите его на нее, и он скоро заснет. Через несколько кори он проснется, и тогда вы сможете показать его детям. Ну где же ваши утешения?
Хальма отнесла меня в дом, и Фанот закричал:
– Виндиас, Гамбитка, идите сюда!
Дети выбежали из дома соседей. Маргул поздоровался с ними, после чего сказал Фаноту:
– Как же выросли эти дети!
– Ну, давно ты их не видел, – улыбнулся Фанот. – Tеперь Виндиасу уже шесть зотов, а Гамбитке исполнилось четыре.
– Ты