Маленькая принцесса. Фрэнсис Элиза Бёрнетт
сделать это.
Сара стояла некоторое время над сердито завывавшей Лотти и молча смотрела на неё, а потом тоже села на пол рядом с ней и стала ждать. Она не говорила ничего, и в комнате раздавались только пронзительные вопли Лотти. Это было новостью для мисс Лег: когда она начинала плакать, её обыкновенно то бранили, то упрашивали, то угрожали ей, то ласково уговаривали её. Так бывало всегда, и она привыкла к этому. А лежать на полу и стучать ногами, ко-гда около тебя сидит кто-то, по-видимому не обращая на тебя никакого внимания, по меньшей мере странно. Лотти открыла свои крепко зажмуренные глазки, из которых лились слёзы, чтобы узнать, кто это, и увидала, что около неё сидит тоже девочка. Но у этой девочки есть Эмили и много других хороших вещей. И она смотрит совершенно спокойно, как будто думая о чём-то. Замолчав на несколько секунд, чтобы ознакомиться с положением дела, Лотти решила, что пора приняться за прежнее. Но тишина в комнате и спокойное лицо Сары сделали своё дело, и первый вопль мисс Лег вышел довольно натянутый.
– У ме-ня нет ни-ка-кой мам-м-мы! – объявила она, но голос её был уже далеко не так громок и решителен, как прежде. Сара спокойно, но с участием взглянула на неё.
– И у меня нет, – сказала она.
Это было так неожиданно, что Лотти остановилась, поражённая. Она опустила ноги, перевернулась и устремила глаза на Сару. Увидав или услыхав что-нибудь новое, ребёнок сейчас же переставал плакать. К тому же Лотти не любила ни мисс Минчин, которая была слишком строга, ни мисс Амелию, которая была безрассудно снисходительна, а Сара ей нравилась, хоть она и мало знала её. Лотти, в сущности, не хотелось забывать о своём горе, но слова Сары развлекли её, и она, капризно всхлипнув, спросила:
– Где же она?
Сара помолчала с минуту. Ей говорили, что её мама на небе, и она, после долгих размышлений, составила себе своё собственное представление об этом.
– Она на небе, – ответила она, – но я уверена, что она приходит оттуда, чтобы взглянуть на меня, хоть сама я и не вижу её. То же самое делает и твоя мама. Может быть, они обе видят нас теперь. Может быть, они обе здесь, в комнате.
Лотти села и огляделась кругом. Это была хорошенькая кудрявая девочка с голубыми, как незабудки, глазами. Если её мама смотрела на неё в продолжение последнего получаса, то, наверное, должна была прийти к заключению, что у неё далеко не ангельский характер.
А Сара продолжала рассказывать, и Лотти невольно заслушалась. Ей тоже говорили, что её мама на небе и что у неё есть крылья; ей показывали и картинки, на которых были нарисованы ангелы в белых одеждах. Но Сара рассказывала иначе, гораздо живее, как будто знала это чудное место и тех, кто живёт там.
Что бы ни стали рассказывать Лотти, она всё равно перестала бы плакать и начала слушать; но эта история особенно ей понравилась. Она пододвинулась к Саре и жадно ловила каждое её слово до тех пор, пока та не закончила. А закончила она, по мнению Лотти, слишком скоро. И это было очень неприятно.
– Я тоже хочу туда! У меня нет никакой мамы в школе! – воскликнула она,