Избранные труды (сборник). Владимир Кудрявцев
с «Руководящими началами» суд, определяя степень социальной опасности лица, совершившего преступное деяние, не должен был оставлять без внимания общественную опасность самого деяния. Ст. 11 «Руководящих начал» прямо устанавливала, что суд обязан выяснить личность преступника, «поскольку таковая выявилась в учиненном им деянии».
Разгром иностранной военной интервенции и переход Советского государства на мирную работу по восстановлению народного хозяйства поставил со всей остротой вопрос о всемерном укреплении социалистической законности. «Чем больше мы входим в условия, которые являются условиями прочной и твердой власти, чем дальше идет развитие гражданского оборота, – говорил В. И. Ленин в докладе на IX Всероссийском съезде Советов в 1921 г., – тем настоятельнее необходимо выдвинуть твердый лозунг осуществления большей революционной законности…»[358].
Основываясь на указаниях партии, IX Всероссийский съезд. Советов признал очередной задачей государства «…водворение во всех областях жизни строгих начал революционной законности»[359].
Уголовное законодательство в период нэпа должно было решать двуединую задачу: с одной стороны, обеспечить в строго определенных рамках оживление частнопредпринимательской деятельности и торговли как одного из средств создания материальной базы индустриализации страны и коллективизации сельского хозяйства, а с другой – четко установить, какие действия являются преступными, карая со всей строгостью малейшее нарушение социалистической законности.
С 1 июля 1922 г. был введен в действие первый советский уголовный кодекс – Уголовный кодекс РСФСР.
Этот кодекс содержал, в частности, развернутое определение приготовления к преступлению, покушения на преступление и видов покушения. УК РСФСР 1922 г. устанавливал, что приготовлением к преступлению считается приискание, приобретение или приспособление орудий, средств и создание условий для совершения преступления. Приготовление к преступлению каралось лишь в том случае, если оно само по себе являлось наказуемым действием (ст. 12).
Покушением на преступление, как указывалось в кодексе, считается действие, направленное на совершение преступления, когда совершающий таковое не выполнил всего того, что было необходимо для приведения его намерения в исполнение, или когда, несмотря на выполнение им всего, что он считал необходимым, преступный результат не наступил по причинам, от него не зависящим (ст. 13).
Покушение на преступление каралось по УК РСФСР 1922 г. как совершенное преступление. При этом отсутствие или незначительность вредных последствий покушения могли быть приняты во внимание судом при определении меры наказания. Покушение, не доведенное до конца по собственному побуждению покушавшегося, каралось как то преступление, которое было этим лицом фактически
СУ РСФСР, 1922, № 4, ст. 43.