Роковой обет. Эллис Питерс
Ну а пока присаживайся поудобнее и говори – я тебя слушаю.
Гостья уверенно ступила через порог и уселась на лавку возле стены, широко раскинув свои пышные юбки. Взгляд ее обежал полки, уставленные горшочками и флягами, развешенные гирлянды трав, жаровню, бутылки и склянки. Судя по выражению лица, увиденное, несомненно, возбудило в ней любопытство, однако она ничуть не была заворожена ни этими таинственными предметами, ни самим их владельцем.
– Я родом из-под Кэмпдена, брат, а весь тамошний народ промышляет ткачеством – так уж повелось. Муж мой был ткачом, и отец его, и дед, и даже кличут их Виверы, что на нашем саксонском наречии и значит – ткачи. Потому и меня зовут Элис Вивер, и нынче я тружусь в мастерской покойного мужа точно так же, как раньше он. Ну а сестрица моя младшая – я ее уже поминала – сбежала с тем непутевым валлийцем, да оба они и преставились. Я как прознала про это, тут же послала за детишками – пусть, думаю, со мной живут, как-никак родня. Старшенькой нынче уж восемнадцать – девушка славная, работящая, и я, брат, так тебе скажу: все сделаю, чтобы подыскать ей доброго жениха, хотя и то правда, что жаль будет лишиться такой помощницы. Уж больно она ловкая, сноровистая, ну и понятное дело, крепкая да здоровая – не то что парнишка. Всем хороша девчонка, только вот окрестили ее в честь какой-то никому не ведомой валлийской святой – Мелангель. Слыхал ты когда-нибудь хоть что-то подобное?
– Так ведь я и сам валлиец, – добродушно отозвался Кадфаэль, – и знаю, что вам, англичанам, непросто выговорить наши имена.
– Ну да ладно, зато у мальца имечко коротенькое и простое – Рун, вот как его назвали. Ему сейчас шестнадцать лет, на два годочка моложе сестры, да здоровья ему Бог не дал. И росточку-то он подходящего, и с лица пригож, но вот беда: еще с малолетства не заладилось у него что-то с правой ногой. Ступня у него скрючена, да и вся нога такая слабая, что он не то что ходить, но и стоять на ней не может. Чуть обопрется на ступню, она и подворачивается – вот он и волочит ногу. Приходится ходить на костылях. Я привела его к вам в надежде, что добрая святая что-нибудь для него сделает. Но ему стоило больших трудов добраться досюда, хоть мы и пустились в дорогу три недели назад и то и дело останавливались на отдых.
– Неужели он всю дорогу прошел пешком? – удивился монах.
– А как же иначе? Я не настолько богата, чтобы держать больше одной лошади, а та, что есть, нужна дома в хозяйстве. Слава Богу, по пути попадались добрые люди, пару раз возчики его подвозили, ну а остальной путь пришлось парнишке тащиться на костылях. Но что поделаешь, брат, верно, и другим калекам не легче было добираться до вашей обители. Теперь-то, слава Богу, он здесь, благополучно устроен в странноприимном доме и, ежели моя молитва будет услышана, вернется домой на своих ногах. Но пока здесь он страдает не меньше, чем дома.
– Тебе надо привести его ко мне, – сказал Кадфаэль. – Нужно выяснить, в чем причина его боли. Больно ли ему только при ходьбе или в покое тоже? Кости у него ноют, суставы или что