Человек-тень. Хелен Филдс
не…
– Не причинять тебе боль? Зачем мне это? Ведь я единственный мужчина, который по-настоящему любит тебя, Анджела.
Фергюс прижал платок к ее носу и губам. Какой-то хлопковый поцелуй в темноте. Анджела дернулась под ним, и Фергюс представил себе другую кровать и женщину, обнимающую его.
Шея Анджелы выгнулась. Она отбивалась изо всех сил, но ее желание обрести свободу было не таким сильным, как желание Фергюса заставить ее уступить. Это отчаянное желание превратило его в великолепного зверя, обострив до предела все его чувства. Он чуял запах ее зубной пасты – так пахнет дикая мята. Блеск в ее глазах сулил Фергюсу такие сокровища, о которых он никогда и не мечтал.
Затем ему в голову полетела прикроватная лампа. Будь она включена, подумал Фергюс, она оставила бы за собой радужный свет. Хотя он и видел, что лампа летит в него, у него не было времени, чтобы избежать удара. Врезавшись в его скулу, керамическая подставка лампы раскололась на куски и поранила.
Анджела начала сопротивляться еще более неистово, пока Фергюс приходил в себя, чувствуя в носу и щеке резкую боль, превратившую его голову в подобие осиного гнезда. Главное сейчас – ни в коем случае не убирать платок с носа и рта жертвы, пока она не заснет, но рука Фергюса ослабела и дрожала, и вместо одной Анджелы он видел двух, причем размыто. Надо помочь руке, подумал Фергюс, и прижался к ней лбом, чтобы усилить нажим, на секунду закрыв глаза. Если он потеряет сознание, всему конец. Если Анджела вырвется, ему крышка. Все, чего он желает, пойдет прахом, все то ничтожное время, которое у него еще осталось, обратится в пыль.
Анджела била нападавшего кулаком. Надо суметь обуздать ее до тех пор, пока она не уступит.
Собрав последние силы, Фергюс приподнялся и резко навалился на грудную клетку жертвы. Свободной рукой он сжал запястье женщины, и ее ногти слабо царапнули костяшки его пальцев. Постель намокла, осознал Фергюс. Его колено стояло на теплом влажном пятне. Это было хорошо. Это был успех. Анджела расслабляется. Сдается. Голова насильника гудела, его одолевала тошнота. Фергюс отпустил ее запястье, чувствуя, как мир разбивается на пиксели и гаснет. Его тело покрывало женщину, как одеяло, его рука и, наконец, его голова оказались на лице несчастной. Фергюс больше не мог сопротивляться беспамятству, которое охватывало его.
Неужели смерть придет к нему так рано, намного раньше, чем он ожидал? Фергюс сделал глубокий вдох, изо всех сил цепляясь за боль, отчаянно желая остановить это мгновение, чтобы остаться с Анджелой, но голова у него сильно кружилась и он был не в состоянии даже рукой шевельнуть, он не смог бы это сделать даже ради спасения своей жизни.
Тело Анджелы под ним затряслось.
Однако он не мог с нее слезть.
Анджела делала судорожные вдохи, пока хлороформ творил свое волшебство.
Ее последний вздох был нечеловечески хриплым. Фергюсу так хотелось успокоить бедняжку, сказать, что ему жаль. Он столько всего хотел с ней сделать, но все пошло наперекосяк.