Европе не нужен евро. Тило Саррацин
после завершения проекта программы в начале 1975 года я перешел в федеральное министерство финансов, где сначала работал в главном отделе по налоговой политике, потом в отделе «Финансовые вопросы промышленной экономики». В начале 1975 года вступила в силу большая реформа подоходного налога со значительным уменьшением нетто. Она стала необходимой в связи с налоговой структурой, но при повышении чистого дохода она одновременно принесла чрезвычайно желанный кейнсианский сдвиг. Уже летом 1975 г. экономика снова начала расти и вскоре прошла самую низкую точку кривой развития. Однако безработица с 1973 года выросла почти в четыре раза и достигла в 1975 г.6 более миллиона безработных. В то время это считалось невероятно высоким показателем.
Убытки от преодоленного спада для государственного бюджета были существенными. Пришлось поплатиться за то, что перед началом экономического спада вовремя не начали консолидацию. Новые задолженности государственного бюджета составляли в 1975 г. 64 млрд ДМ, или 6,2 % валового национального продукта. Хорошие годы послевоенного времени прошли. Только мы этого еще не знали. С той поры вплоть до сегодняшнего дня нас будет сопровождать постоянное увеличение коэффициента задолженности. В 1975 г. оно имело с сегодняшней позиции невероятно низкий уровень 24,8 % ВВП (сегодня 81 %).
С 1976 по 1978 год начался новый экономический подъем. Он прекратился из-за последствий нефтяного кризиса. Спад возник в 1979 году с революции в Иране и свержения шаха. Новое повышение уровня инфляции заставило Бундесбанк с 1979 по 1982 г. вновь проводить очень жесткую денежную политику.
В 1975/76 годах я работал в главном отделе федерального министерства финансов на самых разных финансовых участках, как мелкий референт-помощник без права принятия решений, но при этом я получил представление о масштабах топтания на месте, привычках и резервах в государственном аппарате и различных категориях государственных услуг7.
Страны с профицитом как козлы отпущения: «теория локомотива»
В 1977 г. меня направили на 6 месяцев в Международный валютный фонд в Вашингтон8. Большей частью там я проводил время в Европейском департаменте в отделе Северной Европы и интенсивно занимался довольно новыми в практике эмиссионных банков «промежуточными денежными задачами»9. Такие промежуточные задачи в области денежной политики (как, примерно, денежная масса в определенном разграничении) считались в то время еще новыми и спорными, но находили все большее применение в практике некоторых эмиссионных банков.
Концепция Милтона Фридмана о том, что эмиссионный банк должен концентрироваться на ограничении и краткосрочной стабилизации роста денежной массы, что это его лучший вклад в стабильность цен и устойчивый рост экономики, через полтора десятилетия дошла до эмиссионных банков и МВФ и активно обсуждалась там.
Неудачи валютной и экономической политики последних 10 лет были также очевидны: созданная на конференции в 1944 году