Зануда. Алтана Шой
ты против этого, – улыбнулся он.
– Да-да, но забудем в этот раз. – Паштоха положил локти на парту, покачал головой из стороны в сторону и повернулся к ожидающему Диме. – Скажи, зачем ты хочешь выйти с Занудой на контакт? Только честно. Потешить свое самолюбие, да?
– Что?
– Ну-у… ты же славишься чуть ли не во всей школе как самый общительный и дружелюбный парень. По крайней мере, среди старшеклассников, это уж точно. С тобой все хотят общаться, тебе легко удается поддерживать разговор с кем угодно… И вот появляется девушка, которая тебя открыто избегает, не хочет выходить с тобой на контакт. Твоя репутация пошатнулась, твое самолюбие задето, и теперь ты хочешь всеми силами заставить ее общаться с тобой. Я прав?
Дима опустил взгляд и задумался. Его плечи непроизвольно опустились вниз. Вначале он хотел сразу же опровергнуть это, но в какой-то момент вдруг почувствовал долю истины в словах Паштохи. Он вдруг понял, что ему действительно слишком сильно хочется, чтобы Валя стала более открытой. Он не был уверен, желал ли этого для того, чтобы потешить свое самолюбие, или же по какой-то другой причине.
– Я не буду врать, я не знаю. По крайней мере, пока что. Нужно подумать. Но в любом случае… – он повернулся к Паштохе, – я знаю точно, что не брошу ее, как только она станет более общительной. Я хочу ее расшевелить, как я уже говорил, и хотел бы продолжать общаться с ней как можно дольше. Не уверен, что это отклики моего самолюбия.
– А ты уверен, что… – Он не стал продолжать, задумался на пару секунд и затем вздохнул. – Ладно, это, в общем-то, не мои заботы. Чего это я беспокоюсь…
– Нет, скажи. Что ты хотел спросить?
– Ни-че-го, – он зевнул и уткнулся лбом в парту, закрыв глаза. Дима нахмурился, не зная, что делать дальше. Он чувствовал себя дураком. Впрочем, так часто бывало после общения с Паштохой. И вроде бы это именно последний вел себя как дурак, а ощущал себя глупым почему-то Дима.
– Все-таки мне очень интересно, что изначально ты хотел сказать.
– Глупости всякие.
– Если это касается Вали, то скажи.
– Тебе не кажется, что ты слишком беспокоишься за нее? Это уже ненормально.
Снова повисло молчание, и это удивило самого Паштоху.
– Что, серьезно? – повернул он голову, продолжая лежать на парте.
– Что?
– Не скажешь, что ты со всеми так общаешься, за всех так беспокоишься? Ты серьезно признаешь, что… увлекся ей? Или как лучше сказать?.. Черт возьми, ты меня удивил! – Паштоха привстал, оттолкнувшись ладонями от поверхности стола.
– Не в этом дело, – вздохнул Дима и, облокотившись о парту, слегка прикусил костяшку пальца.
– А в чем же?
Ответа не последовало. В класс вошел еще один парень, и Паштоха ткнул задумавшегося Диму локтем.
– Эй, по твою душу пришли.
Сафронов поднял взгляд и сразу же узнал своего друга из параллельного класса. Не то чтобы это стало спасением, чтобы не отвечать, но Дима не мог объяснить Паштохе свои мотивы, поэтому встал и направился к выходу,