Сожгите наши тела. Рори Пауэр
боку. Это девушка, девушка с длинными темными волосами, и она не шевелится.
– Эй! – кричу я и ползу вперед. Между нами ярдов тридцать. Встать уже не получится: наверху дышать невозможно. Небо скрылось окончательно, легкие работают из последних сил. До девушки осталось совсем немного. Она слишком бледная, слишком неподвижная. – Ты меня слышишь?
Выцветшее платье ей явно мало: швы расходятся, впиваются ей в ребра. Наконец я могу до нее дотянуться. Я протягиваю черную от сажи ладонь и трясу ее за плечо. Она не двигается.
– Ты жива? Эй!
Огонь трещит, шипит и плюется, и я вскидываю руку, защищая глаза от веера искр. Ветер разносит его слишком быстро – если не поспешить, пламя отрежет дорогу назад, и я окажусь в ловушке. Но я не могу ее тут бросить. Я не знаю, кто она и как сюда попала; просто знаю, что не могу ее бросить.
Я поднимаюсь на ноги, согнувшись пополам, чтобы легче было дышать, но это не помогает. Язык махрится от вкуса дыма, глаза слезятся. Я хватаю девушку за руку, другой рукой прижимаю ко рту футболку и тяну изо всех сил. Ее тело чуть-чуть сдвигается. Волосы свешиваются на лицо, черты размыты в дрожащем воздухе. Я тяну снова, но мне удается подвинуть ее всего на пару дюймов. Я отпускаю руку, пытаюсь отдышаться.
Она слишком тяжелая, а дым слишком густой. Мне нужна помощь. В одиночку я не справлюсь. Обычно справляюсь, но только не в этот раз. Огонь слишком близко. Я не справлюсь сама.
– Эй! – кричу я через плечо. – Илай! Кто-нибудь!
Кто-то кричит, и, обернувшись, я вижу высокую фигуру: Илай пробирается ко мне через серую пелену, прикрывая лицо локтем.
– Тебя слишком долго не было, – кричит он, и я готова заплакать. Он пришел за мной.
– Тут девушка, – говорю я, когда он подходит ближе. Воспаленные глаза, на щеке копоть. – И ей плохо. – Или хуже, но сейчас это не имеет значения. – Помоги мне ее поднять.
– Я ее возьму, – говорит он и обходит меня. – А ты иди вперед.
Но я не могу ее бросить и поэтому смотрю, как он наклоняется, поднимает ее так, словно она ничего не весит, и закидывает на плечо. Ее голова свисает вниз, пальцы слегка согнуты.
Порыв ветра. Мимо свистит язык пламени, и мы отшатываемся назад. «Беги! Беги, Марго!» – вопит Илай сорванным от ужаса голосом, и я бегу. Бегу так, что каждый шаг отдается в костях и я забываю дышать, а когда все-таки делаю вдох, воздух выжигает мне легкие. Это не тот огонь, который я знаю. Он пожирает поле, иссушает кожу, вытягивает жизнь. Я беспомощно хватаю ртом воздух, но, попав в легкие, кислород превращается в пыль. Илай где-то сзади, но если я оглянусь, то увижу, как тянется ко мне пламя, а мне нужно бежать дальше.
Впереди в дыму появляется просвет, и я вижу обочину, засыпанную щебнем и битым стеклом. Тесс прижимает телефон к уху, сине-красная в свете полицейских мигалок. На другой стороне дороги припаркована патрульная машина, и вой сирены заглушает рев пламени.
Еще шаг. И еще. Я справлюсь.
– Вон они! – кричит Тесс, заметив меня.
Мужчина в форме опускается на колени