Стрекот цикад. Аглаида Лой
в воздухе.
Наконец он понял тщетность своих усилий отыскать ее и, опечаленный, покинул бальную залу. Захотелось освежиться, глотнуть прохладного ночного воздуха, и он вышел в сад. Туманный флер укутал кроны деревьев. Вдоль посыпанных песком дорожек текли туманные реки, которые, клубясь и извиваясь, повисали на ветках кустов и оборачивались причудливыми фантастическими фигурами, висевшими в воздухе. Александр уселся на скамью, откинулся на спинку и расслабился. Только сейчас он внезапно почувствовал, насколько устал. Сидел и бездумно вглядывался в туман, который все явственнее напоминал какую-то живую и мыслящую субстанцию, имеющую собственную волю.
Проснулся он на садовой скамье и долго не мог сообразить, как здесь очутился. Вокруг возвышались трехсотлетние деревья, на их мощных, распростертых над землей ветвях повисла бахрома тумана. Тело занемело от долгого сидения, он с трудом распрямился, осмотрелся вокруг и только тогда сообразил, что находится в парке Аничкова дворца, дорожки которого исходил вдоль и поперек, когда посещал Дворец пионеров. Да и позднее не раз прогуливался здесь с девушками, пребывая в самом романтическом расположении духа. Однако в последние годы ни во дворце, ни в дворцовом парке бывать не приходилось.
В данный момент он не имел ни малейшего представления, как здесь очутился, хотя отчетливо помнил сон про бал-маскарад в Аничковом дворце и мельчайшие детали встречи с Маргаритой, одетой в костюм цикады. Вот только молодая женщина из его сна, которую он преследовал на балу и ввел в недоумение рассказом о неизвестном ей вернисаже, вроде бы была Маргарита и все-таки не совсем она. «Да что я, ей-богу! Сон есть сон – чего от него можно ждать?..» – воскликнул он, поднимаясь на ноги, и зашагал к выходу из сада.
Ворота оказались заперты, и пришлось вспомнить детство. Он пересек парк и вышел к Екатерининскому скверу. У ограды – высокого частокола из копий, перелазить через который было смертельно опасно, – рос мощный дуб, на который он вскарабкался на удивление ловко, прошел по узловатой ветке над остриями копий, повис на руках и мягко приземлился на газон сквера. Выпрямился и с удовлетворением отметил, что электрические фонари вокруг сквера вполне себе современные, хотя туман все же делает их свет каким-то нереальным. Со своего высокого постамента на него с укоризной взирала Екатерина Великая. «Да ладно тебе, – непринужденно обратился он к царице и подмигнул, – в молодости сама была резвушкой!» – но тут же усмехнулся и покачал головой. «Что, приятель, теперь уже с памятником общаешься? – ехидно поинтересовался внутренний голос. – Однако приехал. Домой, скорей домой».
По дороге он пытался рационально объяснить себе, каким образом попал в парк Аничкова дворца, но – не складывалось. Если бал-маскарад и все дальнейшее было сном, а это без сомнения был сон, тогда как его угораздило попасть ночью в дворцовый парк и уснуть там на скамейке?.. При этом он отчетливо помнил, как покинул Ротонду и направился в сторону Невского проспекта. Но последовавшие затем события не имели