Жила-была Избушка. Татьяна Марванова
из зарослей на обочине дороги. «Пррревысили – не к добру!» – подхватил пролетающий мимо ворон. И, блин, накаркал! Напарник ядовитого жилета крепко обмотал ноги Избушки прочным канатом и вот уже она сама не заметила, как ее мечта о полёте сбылась – от сильного и неожиданного рывка она ракетой взмыла в синь неба, но тут же приземлилась на широкую платформу рычащего от натуги эвакуатора.
– «Видимо, заарестовали да на Суд праведный поведут» – подумала Избушка – «но нет худа без добра- хоть ноги отдохнут». И она со всего размаху шлепнулась на деревянный зад. Да так и отправилась, под унылое завывание и пестрое мельтешение мигалок, в длинный каторжанский путь…
Долго-ли коротко, но любая дорожка куда-нибудь приведет. Вот и наши герои в сопровождении ядовитых жилетов прибыли в этот самый «казенный дом» на суд праведный. А палаты-то в том доме из серого камня и металла, стоит себе неживым пластиком окон на мир да на честной люд таращится. А на стене дома во весь рост из белого мрамора царица какая-то вылеплена. Да, видимо, не из наших сказок будет: в одной руке меч держит, в другой весы, а глаза платком завязаны. Яга хоть и не красавица да и не молода уже, а все же по сравнению с царицей этой добрее да мудрее смотрится.
Двор у казенного дома такой же казенный: ни тебе цветочков-лютиков, ни живности какой. Один асфальт серый да мертвый бордюрный камень. Обнесен тот двор забором высоким железным, да так, что ни войти, ни выйти, пока стража не выпустит. Но, видимо, ядовитые жилеты свои тут – ворота перед ними сами раскрываются и голосом невиданным приветствия им орут.
Повели они Хозяйку в этот самый дом, а Избушку нашу во дворе оставили – все-таки транспортное средство? Или дом? Нет, все -таки средство передвижения? Короче, сами не поняли, разбираться дальше не стали, а сгрузили во двор под надзор стража невидимого. Хорошо хоть канат сняли, а то уже ноги у Избушки затекли. Для разминки Избушка сделала триста-пятьсот приседаний и потянулась было к небу (оно-то проволокой да забором не затянуто!), но вспомнила, что летать пока не умеет, поэтому встала как вкопанная посреди казенного двора и включила режим ожидания.
Ждать пришлось долго, Избушка уже выспаться успела и решила разогнать скуку, рассматривая этот новый и чужой для неё мир. А посмотреть было на что! Вот добрый молодец мимо прошёл странный какой-то: портки на нем прохудились – коленки через дырки сверкают, рубаха черная да без рукавов, а на груди голова змеиная оскалилась – не иначе Горыныч позировал! Руки у молодца все в рисунках синих да письменах заморских неведомых – будто символы колдовские. Затылок выбрит гладко, а на макушке хвост наподобие конского торчит как у басурман степных, что набегами Избушку взять пытались. Эх, где теперь те басурмане, давненько не слыхать…
Или вот девица красная остановилась – в коробочку странную, что в руках держит, что-то кричит радостно, а ей оттуда голос отвечает. Ну к голосам невиданным, что отдельно от головы живут, Избушка уже успела привыкнуть: пока дремала во