Конрад. Племя хищника. Юлия Валерьевна Щербинина
концентрировался на органах чувств. Наконец, в подземелье воссоздалась полная тишина и умиротворение ‒ уже несколько минут никто не ходит по полу, а по трубам не бежит вода, чтобы вырваться из чьего-то крана. Сейчас волак достиг состояния, близкого к медитации, ‒ не без помощи шаманского тотема ‒ и его осязание выложилось на предельную мощность. Наверное, если бы в самом дальнем крыле кто-нибудь заёрзал в кровати, он бы это почувствовал. Но в таком состоянии чревато и уснуть, поэтому Конрад открыл глаза, выскользнул из своей спальни и тихонько покрался к выходу на поверхность. Неописуемое ощущение пробуждающейся тьмы манило вперёд.
На улице он бегло осмотрелся, осторожно вернул на место поросшую травой створку и поспешил скрыться под кронами леса, чтобы продолжить путь по ветвям деревьев. И тут, приближаясь к опушке, услышал самые недвусмысленные звуки и замешкал. Приличный человек бы развернулся и пошёл другим путём, но ненормальное любопытство и внезапный всплеск тьмы, где-то глубоко внутри, настойчиво повели волака дальше. Убывающая луна услужливо выскользнула из-за тучи и озарила пикантную картину совсем неподалёку.
Там была Ингрид. Со спущенными до земли штанами она цеплялась руками в ствол дерева, дёргалась и постанывала, почти рычала сквозь стиснутые зубы. Одетый в одну подпоясанную рубашку Рахион неистово врывался в неё сзади и, кажется, пытался обглодать ей шею. Руки эльфа то хозяйничали под женской блузкой, то выныривали и окунались в волосы девушки, хватали её за горло и плечи, где-то пониже, где-то уж совсем низко, задерживались там, вырывая новые стоны, и возвращались обратно.
Пылкий тихоня Рахион бешено упивался Ингрид и очевидно пьянил её неподдельным удовольствием. Иначе бы она ощутила чужое присутствие. Но вместо этого с вожделением отдавалась эльфу, рывками выгибалась ему навстречу, запрокидывала голову на его плечо и задыхалась в собственных стонах.
А Конрад всё смотрел и не смог не подумать о том, что наблюдает последствия того, как он сам без левой мысли случайно всколыхнул её самый мощный звериный инстинкт.
«И часто они здесь уединяются? Почему именно эльф? ‒ сверлили мозг назойливые вопросы. ‒ Хотя кто ещё мог быть на его месте? Не Грегер же в самом деле! Когда мы с Мортеном подались в отряд наёмных убийц… Стоп, это я вообще к чему?!»
Засмотрелся. Если Ингрид его заметит, острые ощущения будет вкушать уже не она, а ненужный свидетель, и ему даже страшно представлять себе их масштаб. Все эти дни Ингрид делала вид, что Конрада просто не существует, но то и дело метала в него такой взгляд, которым, наверное, пыталась убить. Если бы это было возможно, волак бы уже давно гнил и разлагался.
Конрад с трудом отвернулся от горячей парочки, мотнул головой и проделал высокий и самый длинный прыжок, на какой был способен. Оказался на ветви достаточно отдалённого от места «свидания» дерева, прыгнул на следующее и очень скоро достиг края зачарованной территории.
Проклятье, ну зачем он это увидел! Глумливая тьма просыпалась и бурлила в нём всё сильнее,