Они делали плохие вещи. Лорен А. Форри
внимание! Это Мэв! Она будет жить здесь!
Несколько рук поднялись в знак приветствия. Кто-то уже вырубился на потрепанном пастельно-розовом диване. Пустые банки из-под пива были сложены перед замурованным газовым камином.
– Ты нас здесь бросишь?
Мать с вещами вошла в холл.
– Мама, подожди.
– Я хочу писать!
– Твоему брату нужно в туалет. Где… Ох. Здравствуйте.
Те же руки снова поднялись, приветствуя мать Мэв.
– Здравствуйте! Меня зовут Элли!
– Мне. Нужно. Пописать. Пописать!
Макс топнул ногой.
– Привет, малыш. – Элли улыбнулась. – Работающий туалет наверху.
Макс убежал. Мать Мэв старалась не смотреть на компанию нетрезвых студентов.
– Мэв, я начну заносить наверх твои вещи.
– На верхнем этаже, напротив моей, есть свободная комната, – сообщила Элли.
– Спасибо. – Мэв поспешила за матерью.
– На вид вроде бы милая девушка.
– Это же просто вечеринка, мам.
– Я ничего не сказала.
– Я вижу по твоим глазам.
Они поднялись по лестнице.
– Завтра первым делом пойдешь и заберешь ключи у агента.
– Да, мама.
– Нужно уметь входить и выходить из дома, где живешь.
– Я знаю, мама.
– Зачем они так громко заводят музыку? Когда я была в…
Макс бросился к ним и чуть не сбил Мэв с ног.
– Осторожно!
– Девушка у туалета зашипела на меня, – пожаловался он.
– Ты, наверное, это заслужил.
– Помягче, Мэв, он все-таки твой брат. Ну и где эта комната?
Комната под номером четыре, расположенная на третьем этаже, была огромной. Мэв не могла поверить своему счастью. В два раза больше ее комнаты дома, окна выходят на улицу. Внизу стояла их машина. Багажник и пассажирская дверь остались открытыми. Мать прищелкнула языком.
– Надеюсь, ничего не украдут.
– Кто может что-то украсть? Там никого нет.
– В темноте кто угодно может. Давай перенесем остальные вещи.
Вещи выгрузили за десять минут, но ее семейству понадобилось не меньше четверти часа, чтобы уехать. Мать никак не могла прекратить раскладывать вещи и переставлять то небольшое количество мебели, которое имелось в комнате. При этом она все время жаловалась на шум. Хотя Мэв уверяла ее, что все в порядке, мать не хотела уезжать до тех пор, пока дочь не пообещала приехать домой в следующие выходные.
Когда мать с братом ушли, Мэв осталась в своей комнате, прислушиваясь к музыке, доносившейся снизу. Комната была удобной, уединенной и полностью принадлежала ей. Все говорило о том, что можно расслабиться, что теперь она свободна и независима и впереди ее ждет яркий год. Однако Мэв сосредоточилась на другом. Она решила переодеться, прежде чем спуститься вниз, но никак не могла найти подходящий наряд. Одно платье было слишком официальным. Другое – слишком повседневным. Третье она не надевала уже три года. Зачем она его вообще взяла? В конце концов решила остаться в джинсах и надеть топ, от которого не пахло бы «Макдоналдсом». Подумала, что надо бы освежить