Между женой и секретаршей. Прощание. Игорь Павлович Соколов

      Любимая, раскрой мне свое лоно,

      Я так устал от многолетнего труда,

      Что лишь с тобою извергая семя стоном,

      Я на жизнь гляжу с улыбкой без стыда!

      Который час уже люблю тебя, любимая,

      А ты все таинственно мычишь,

      Моя прелестная, звезда неугасимая,

      Только ты меня волнуешь, мой малыш!

      Проходит все, и наше лето,

      И твое тело на траве,

      Даже любовь в душе поэта

      Вдруг гаснет звездочкой во тьме!

      Моя любимая дрожит под алкашом,

      От удовольствия с усов слетают слюни,

      Я себе руку повредил ножом,

      Чтоб над трупами не распускались нюни!

      Я вышел, громко хлопнув дверью,

      И ощутил в душе такую пустоту,

      Что даже Бога проклиная, верил,

      Он в наказанье нам ложь спрятал в красоту!

      Была любимая, богиня, стала блядь,

      Она любому могла лоно свое дать,

      Преподавателю за лучшую отметку,

      Менту, чтоб завтра не попасться в клетку!

      Тупа, бессмысленна, порой жестока

      К нам наша идиотская судьба,

      Поэтому и вижу я далеко,

      И словно прах на ветер отдаю тебя!

      Мне Бог устроил страшный маскарад,

      Я видел маски на безумных лицах,

      Здесь целовались и сношались все подряд,

      Едва успев для легкости напиться!

      У бляди дочь несет ее же крест,

      И разве может понять крошечный ребенок,

      Что деньги те, что бляди даст отец

      Не заменят ему теплоты с пеленок!

      Вот, я один пред Богом словно перст,

      Стою во тьме, разглядывая знаки,

      И в каждом знаке темный лес

      Окружает глаз слепой собаки!

      Хочу покинуть этот мир, но не могу,

      И не от страха, а от подленькой идеи,

      Занести всю жизнь свою в строку,

      Чтобы потомки после колупались с нею!

      От самцов почуяв запах драки,

      Я вижу, самки глазками блестят,

      Всем лоном приоткрыв кружок клоаки,

      Где грешников зовет к жаровням ад!

      Имел я секретаршу дни и ночи,

      И плевал порою в потолок,

      А теперь своим безумьем озабочен, —

      Что мне делать, спрашиваю, Бог?

      Может мне найти другую секретаршу,

      И день, и ночь ее охотливо трепать,

      Но отчего тогда бывает страшно,

      Что я доподлинно найду такую ж блядь?

      Мне в твоем лоне видятся пороки,

      Людей зверино-бешеный оскал,

      Всегда податливо раздвинутые ноги,

      Ну, точно, Бог людей заколдовал!

      Я ненавижу сам себя и понимаю,

      Что судьба уже расставила силки,

      Так, любая баба как родная,

      Распахивает лоно от тоски!

      Я потерялся в человеческом зверинце,

      И уже много лет с ума схожу, —

      Отчего так пламенеют в страсти лица,

      Отдаваясь с наслажденьем миражу!

      Я в грешном лоне пробыл 10 лет,

      И безумцем