Принцесса Екатерина Валуа. Откровения кормилицы. Джоанна Хиксон
их обоюдная враждебность заметна всем. Вдобавок между ней и Людовиком нет теплых чувств. Публично она заверяет, что поддерживает орлеанистов, но тайно сговаривается с герцогом Бургундским. Это не имело бы большого значения, если бы она сохраняла верность королю, однако и это не так. Она сидит рядом с ним на официальных приемах, но в остальное время его избегает. Ей лишь нужно, чтобы он оставался жив, ведь, только будучи королевой, она может править как регент. Когда отец умрет, королем станет Людовик, и ей придется уйти в сторону. Она желает проложить для герцога Бургундского дорожку к месту рядом с королем. Почему? Потому что бургундцы держат Жана под контролем. В союзе с герцогом Бургундским королева сможет и дальше править Францией через сына, которого она отправила в изгнание десять лет назад.
– Но только в том случае, если дофин Людовик умрет! – воскликнула я.
– Тсс! – Екатерина приложила палец к моим губам. – Вот именно. Поэтому мне так нужна твоя помощь. Я хочу поговорить с Луи украдкой, чтобы мать об этом не узнала. Я напишу ему записку, попрошу прийти сюда тайно. Ты передашь дофину мое послание, Метта? Он пройдет по крепостной стене, и мы встретимся с ним в твоей комнате. Чтобы нам не помешали, объявим остальным, что я никого не принимаю, потому что у меня жар. Тебе придется не впускать фрейлин, они доносят все королеве.
– Особенно мадемуазель Бонна, – пробормотала я. – Ее удержать непросто. Она и так уже меня ненавидит.
Екатерина виновато взглянула на меня.
– Знаю. Она на тебя пожалуется, но не волнуйся, Метта. Если тебя прогонят, я притворюсь больной и не выздоровею, пока ты ко мне не вернешься. – Я сомневалась, что эта уловка удастся, но принцесса взволнованно схватила меня за руки, опережая возражения: – Мне необходимо увидеться с Луи! Он совершенно одинок, зажат между нашей матерью, которая желает ему зла, и д’Арманьяком, клянущимся в верности, но преследующим лишь собственные интересы, и прикован к жене – дочери своего заклятого врага. Он должен понять, что я на его стороне.
Я слушала ее в полной растерянности. Такие дела были выше моего понимания.
– А как насчет ваших собственных интересов? – спросила я. – Ведь дофин лишил вас шанса стать королевой Англии…
– Ах, я ему за это благодарна, – вздохнула Екатерина. – Брак поставил бы меня в безвыходное положение. Понимаешь, это вопрос доверия. Я знаю, что должна выйти за того, кого для меня выберут. Но кто выбирает? Отец слишком слаб, а матери я не доверяю. Я скорее доверилась бы воле брата.
Я сказала, что готова умереть за нее, и, похоже, так и будет, если план не заладится. Но отказаться я не могла – моей девочке требовалась помощь.
Захлопнув дверь перед носом Бонны, я целую вечность ждала в спальне Екатерины, пытаясь отвлечь себя хозяйственными делами: протерла туалетный столик, истолкла глину для чистки платьев и заменила душистые травы в гардеробной. Работая, я представляла, как Луи и Катрин беседуют в комнате наверху, где для дофина я поставила у огня самое широкое кресло, а Бонна д’Арманьяк