Король «Ледяного взрыва». Роман Глушков
одной лишь магической силой. И потому год от года Злое Знамение сопровождается проносящейся по миру неотвратимой и бессмысленной бойней.
Охраняющие каторгу Рэдис крикливые наемные надсмотрщики-тэнки в эту неспокойную ночь тоже прибегали к помощи заезжих магов. В прошлом году наш остров посетило трое сидов, которые до утра в поте лица удерживали магические барьеры над загнанными в бараки оборотнями. Я и многие другие заключенные не сомкнули глаз, трясясь от страха и слушая, как взбесившиеся келебра рвутся наружу, кидаясь на стены, и в слепой ярости дерут друг друга клыками. Но хвала Богам, сиды справились со своей задачей и не дали кровавому безумию высвободиться из возведенного ими энергетического кокона. На исходе той бесконечно долгой ночи, когда буйство оборотней наконец-то улеглось, троица магов выглядела настолько изможденной, словно неделю без передыху проработала бок о бок с нами на каменоломне. А я-то, болван, прежде считал, что занятие магией – самое легкое и необременительное из всех известных мне занятий. Как же глубоко, оказывается, Торки Бикс заблуждался в этом вопросе.
Недавно в Рэдис пригнали дополнительную крупную партию заключенных-келебра, поэтому прибывшая нынче из Истадала группа поддержки была усилена еще парочкой магов. Вернувшись из каменоломни (памятуя наказ Карадора, теперь я выдалбливал в день не семь, а лишь четыре блока руды, что несомненно благотворным образом сказалось на моем самочувствии), я остался вместе с остальными заключенными наблюдать за любопытным ритуалом сидов. Они тщательно готовились ко всенощной борьбе со смертельной угрозой: чертили на камнях какие-то символы, производили руками недоступные моему пониманию пассы и сжигали вокруг бараков оборотней охапки магических трав. Посаженные под замок, келебра свирепо взирали на магов из зарешеченных окошек, рычали и скалились. Час оборотней пока не пробил, но они уже загривками чуяли скорое появление кометы Каллахана и потому нервничали.
Кто-то тронул меня за плечо. Я обернулся и увидел своего знакомого ящера Гробура, который жестом поманил меня за барак.
– Сегодня после заката, – сообщил он мне, не уточняя, что конкретно произойдет ночью, поскольку я это и так прекрасно знал. – Как только сиды начнут представление, выходи из барака и беги к северным скалам. Дверь будет открыта – с кем надо, уже договорено. А пока возьми вот это и спрячь получше.
И Гробур всучил мне маленький круглый баллончик с кислородом, который я тут же быстрым движением сунул за пазуху куртки. И только потом спросил:
– А это еще зачем?
Кислород считался у ящеров весьма ценным наркотиком. Вдыхая его, брайхорнцы-кисломаны стимулировали свои порождающие огонь железы и испытывали чувство сильной эйфории. Кислородные баллончики попадали в Рэдис по нелегальным каналам и ценились у ящеров столь же высоко, как сырое мясо у оборотней. Поэтому преподнесенный мне Гробуром подарок следовало считать очередной крупной инвестицией Карадора в освобождение