Любовь напоказ. Алекс Лайт
участник всех этих событий! Я не понимала, зачем он меня поцеловал, и не успела его об этом спросить – слишком уж быстро убежала. Каковы вообще его планы на эти отношения?
Как жаль, что мозг нельзя просто взять и выключить.
Я крепко зажмурилась. Все проблемы решу завтра.
На утро я была вся точно на иголках, покрытых еще одним слоем иголочек. Теперь, когда восторг от поцелуя поугас, пришлось взглянуть в глаза реальности и признать, что я согласилась на фейковые отношения с Бретом Уэллсом. Теперь уже никакие списки меня не спасут.
В отчаянии я написала своей лучшей подружке, Касси, и стала собираться в школу. Одного взгляда в зеркало было достаточно, чтобы понять: зря я вчера не легла вовремя (привет, мешки под глазами), да еще волосы торчат во все стороны, будто там свила гнездо стая птиц. Так себе утречко.
Настроение слегка улучшилось, когда я пришла на кухню, заставленную капкейками. Они были повсюду – на стойке, на столике, даже на плите. Глазурь стекала по краям, оставляя повсюду сладкие капли. По центру стола лежала розовая записка с моим именем. Я взяла ее и облизнула глазурь с пальцев. «Сладости для моей сладости! Хорошего дня в школе! С любовью, мама!» – прочла я и улыбнулась. После папиного ухода каждое наше утро начиналось так. У меня скопились уже сотни таких записок.
Сперва кулинар из мамы был неважный. Говоря откровенно, ее стряпню вообще невозможно было есть. Она делала глазурь из соли, а не из сахара. Блинчиками можно было пробить стену, если кинуть с размахом. Но она не остановилась. Думаю, кулинария стала для нее чем-то вроде терапии. После разрыва с папой она только ею и занималась. Казалось, она пытается быть сильной ради меня, прячет всю свою боль и грусть, и дает им выплеск лишь тогда, когда смешивает муку с яйцами. В то первое лето мы с ней часто ездили в книжный, и она выносила оттуда целые сумки с рецептами тортов, печений, капкейков и прочих сладостей. Приезжала домой, раскрывала какую-нибудь из этих книг на первой попавшейся странице и готовила до самой ночи.
Постепенно ее навыки стали улучшаться. Она даже открыла собственную пекарню в городе. Кара, ее подруга и бизнес-партнер, занималась финансами и документами, а мама – самой выпечкой. Ее грусть превращалась в капкейки в нарядной розово-серебристой обертке.
Хлопнула входная дверь, и в кухню, точно маленький ураган, ворвалась Касси в своем нежно-розовом фирменном фартуке с надписью «Капкейки от Харт». Удивительно, но Кара согласилась назвать пекарню в нашу честь. Первым человеком, которого они наняли, была Касси, дочь Кары. Я тоже помогала во время летних каникул. Но Касси работала на полную ставку – она была на год старше меня и школу уже закончила. Работала не столько ради денег – сколько ради бесплатных сладостей.
– Капкейки! – воскликнула Касси, схватила сразу два и тут же попробовала. – Удивительно: прошло целых два года, а мне все никак не надоест! – Она облизнула пальцы, к которым пристала глазурь. – Ты выслала мне сигнал SOS. Что стряслось?
Я описала ей всю ситуацию с Бреттом. Рассказала про