Стратегический диалог. Мемуары дипломата. Дай Бинго
дипломата на выставке моды в Варшаве и выразил надежду на встречу с китайским поверенным в делах – только так удалось установить двустороннее взаимодействие на уровне послов[25]. Улучшение китайско-американских отношений стало одним из важнейших событий на международной арене за период «холодной войны».
По мнению Китая, условия для улучшения китайско-американских отношений были созданы кажущейся угрозой возвышения СССР. Мао Цзэдун ратовал за нормализацию сотрудничества с США из стратегических соображений, а возобновленные переговоры на уровне послов и последовавшая за этим «пинг-понговая дипломатия»[26] были лишь прелюдией к основной стратегии. Замысел председателя Мао состоял в том, чтобы создать в мире «одну единую линию, одно большое поле»[27], то есть объединить США, Японию и Западную Европу, а также многочисленные страны Азии, Африки и Латинской Америки в противостоянии верховенству Советского Союза и защите безопасности Китая, а Штаты с радостью ухватились за эту возможность.
СССР прекрасно понимал, какой вес Китай имеет в советско-американском противостоянии. Для советского руководства была крайне неприятна сама мысль о потенциальном улучшении отношений между США и КНР, и потому оно неоднократно выражало надежду на проведение советско-китайской встречи на высшем уровне. Мы не давали положительного ответа, но и не отвергали возможность благоприятного развития событий. В июне 1970 года член ЦК Коммунистической партии и заместитель председателя Государственного совета Румынии Эмиль Боднараш поехал в Китай с визитом. Советское руководство поручило ему выразить Мао Цзэдуну надежду на прекращение полемики и улучшение отношений. Председатель Мао ответил: «Можем сократить советско-китайскую полемику еще на тысячу лет» и попросил передать привет Косыгину[28]. Проезжая через Москву, Боднараш передал председателю Совета министров слова Мао Цзэдуна. Услышав это, Косыгин улыбнулся и выразил свою благодарность, добавив, что знает, как ответить председателю. Косыгин считался одним из советских руководителей, которые придерживались умеренных взглядов относительно Китая, но попали под давление Хрущева.
Уже после смещения Хрущева (1964) в высших кругах СССР зазвучали идеи о нормализации отношений с КНР. Во времена советско-китайского раскола Советский Союз придерживался весьма неоднозначной позиции. С одной стороны, он оказывал на Китай сильнейшее политическое, военное и экономическое давление, с другой – боялся оттолкнуть в лагерь США и Запада. СССР волновали взаимоотношения Китая с Западом и особенно назревающая «оттепель» между Китаем и Штатами, которая могла бы нанести ему серьезный ущерб. Помню, как еще в период моей работы в советском посольстве МИД СССР внезапно потребовал встречи с нашим руководством. Они не сказали, в чем дело, но дали понять, что это не терпит отлагательства. Из посольства ответили: «Поверенного в делах нет на месте». Советская сторона опять попросила:
9 сентября 1969 г. президент США Ричард Никсон, намереваясь вывести отношения с Китаем из тупика, встретился с американским послом в Польше Уолтером Стесселом и поручил ему тайно выйти на связь с представителями посольства Китая в Польше. Надлежало установить с ними контакт для скорейшего проведения китайско-американских переговоров на уровне послов в Варшаве. О надеждах на взаимодействие, неоднократно выраженных Стесселом, временный поверенный в делах Лэй Ян незамедлительно сообщил в Китай. По указанию Чжоу Эньлая Стессела пригласили в китайское посольство в Польше. Стессел от лица США высказал предложение об официальном восстановлении двусторонних отношений на уровне послов. 8 января 1970 г. Лэй Ян встретился со Стесселом и объявил, что получил сообщение из Пекина о принципиальном согласии на выдвинутое предложение. –
Нормализация американо-китайских отношений посредством обмена игроков в настольный теннис в 1971–1972 гг. –
В феврале 1973 г. Мао Цзэдун объявил о намерении создать горизонталь из стран, расположенных примерно на одной широте, то есть США, Японии, Китая, Пакистана, Ирана, Турции и стран Европы для совместного противодействия СССР. В январе 1974 г. он заявил, что необходимо собрать большинство стран третьего мира в единое поле. «Одна единая линия, одно большое поле» – это, по сути, общий стратегический курс, направленный против первенства Советского Союза. –
В середине 1960-х гг., когда отношения между Китаем и СССР ухудшились, стороны развернули масштабную полемику. В феврале 1965 г. председатель Совета министров Алексей Косыгин посетил Пекин по пути во Вьетнам. 11 февраля на встрече с Косыгиным Мао Цзэдун заговорил о прекращении открытой полемики, отметив, что ее невозможно остановить – она продлится еще десять тысяч лет и никак не меньше. –