Гимназистка. Под тенью белой лисы. Бронислава Вонсович
лабораторией он стал исключительно по причине происхождения.
– Происхождения?
– Вы не в курсе, что он в родственных отношениях с Соболевыми? В их клане и состоит, – продолжал меня просвещать Соколов. – Старик – ретроград еще тот, поддерживает устаревшую клановую систему всеми силами, представляете?
– Может, он не считает ее устаревшей?
– Естественно, его же не касается нищета, – горько сказал Соколов.
– Подозреваю, вас тоже, – не без ехидства заметила я, поскольку аспирант хоть и не выглядел особо преуспевающим, но и голодающим тоже.
– Но это не значит, что я не могу переживать за других, – гордо ответил он. – Елизавета Дмитриевна, вы не представляете, в каких условиях живет простой народ, в то время как кланы жируют. Если бы вы хоть раз увидели, не могли бы говорить без слез на эту тему.
– Павел Владимирович, не могли бы вы посоветовать мне литературу для чтения? – решила я уйти от опасного разговора.
– Разумеется, Елизавета Дмитриевна, – оживился он. – Только имейте в виду, что посторонним показывать нельзя, иначе и у вас, и у меня будут неприятности.
Он вытащил из внутреннего кармана пиджака тоненькую брошюрку, на которой без указания авторства просто было написано: «Пауки и мухи». И выглядела она не совсем так, как положено выглядеть научным или учебным трудам, поэтому сразу закралось подозрение, что с этой книгой что-то нечисто. В руки я ее брать не стала и вообще сделала вид, что ничего не понимаю:
– Почему нельзя показывать? Филипп Георгиевич мне разрешил пользоваться библиотекой лаборатории, но согласовывать с ним, если я захочу что-то изучить дома. Только мне нужны книги по артефактам, а не по энтомологии.
– Энтомологии?
– К чему мне подробности жизни пауков, Павел Владимирович? Я это прекрасно наблюдала в клане, – не удержалась я от шпильки по отношению к Рысьиным. – Я столь гадкими существами не интересуюсь вовсе. Мне нужны такие книги, которые помогли бы в работе здесь, понимаете?
– Эка вы точно про кланы отметили, Елизавета Дмитриевна, – чуть смущенно ответил Соколов, убирая книгу туда, откуда ее достал. – А что мы с вами так официально? Я вам еще вчера предлагал обращаться ко мне просто Павел. Время обеденное, может, нам с вами сходить в столовую? Здесь прекрасная студенческая столовая, – разливался соловьем Соколов. – Кормят хорошо и недорого. Можем обсудить все за едой.
В столовую с ним идти не хотелось, но и оставаться вдвоем в лаборатории тоже, поскольку упорно казалось, что Соколов пытается вовлечь меня во что-то противоправное. Похоже, «Пауки и мухи» – самый настоящий антиправительственный памфлет. То-то Соколов так оживился, когда я про клан заговорила. Наверняка решил, что я все поняла и его поддерживаю.
– Спасибо за приглашение, Павел Владимирович, но я совершенно не голодна. Быть может, вы все же посоветуете нужную литературу и я возьму книги в библиотеке университета? Я же имею право ею пользоваться как