Поцелуев мост. Наталия Романова
в виду, что просторное, светлое помещение с вычурной мебелью белого цвета с позолоченной патиной, золотистыми ручками, вставками и краном отдалённо напоминало типовую кухню.
Невольно я огляделась в поисках какого-нибудь императорского величества, пусть самого завалящего, но наткнулась лишь на смеющийся взгляд Федоса.
– Куда побежала? Опаздываешь? – повторил он свой вопрос.
– Да, – кивнула я. Вполне уверенно, как мне показалось.
– Куда?
Федос возвышался надо мной огромной, загорелой стеной. Коротко подстриженные и от того почти не вьющиеся волосы. Мне было известно, что если они отрастут ещё немного, мир будет лицезреть крупные кудри, за которые половина красавиц мира, не думая, отдаст пару коренных зубов или почку. Светло-карие глаза, мужественный подбородок, сверкающие белизной зубы.
Накачанное, спортивное тело – просто просилось на билборд, пропагандирующий здоровый образ жизни и регулярные занятия фитнесом. Волосы на груди сходили на нет к солнечному сплетению, у пупка образовалась дорожка, которая убегала под махровое полотенце, конечно же, белое с золотым.
Многие утверждали, что Федос похож на Криса Хемсворта, только более «брюнетистый». Я так не считала. Федос был похож на Федоса и больше ни на кого, а Крису Хемсворту, при всей моей любви к нему, до Федоса как до Луны.
– На работу, – выпалила я и на всякий случай отвела глаза от белого полотенца.
Не то, чтобы я стеснялась или боялась увидеть то, что проступало сквозь махровую ткань, наоборот, было любопытно, но палиться на собственном интересе не собиралась.
– А, – глубокомысленно произнёс Федос. – Сейчас отвезу. Подожди меня.
Я выразительно кивнула, мне ответили недоверчивым прищуром.
– К стулу тебя привязать, что ли… – задумчиво протянул Федос, проведя пальцами по бритому подбородку.
– Это насилие! – пискнула я.
– Согласен, – ответили мне. – Не гуманно.
Со словами «не гуманно» Федос меня подхватил, как куклу, прижал к боку, удобно пристроил, оттащил в спальню, откуда я сбежала несколько минут назад, и устроил на кровати.
– Так надёжнее, – пояснил он. – Я буду одеваться, а ты рассказывай.
– Что рассказывать? – промямлила я, а потом и вовсе замолчала.
Потому что Федос скинул-таки полотенце и начал расхаживать по спальне, заглядывать в шкафы, комоды, поочерёдно кидая вещи на кровать, в центре которой сидела я.
Да-а-а-а, всё-таки я не ошиблась. Член у Федоса был что надо. Шикарный половой орган, прямо загляденье. Когда-то в академии мы бесконечно рисовали части тела, например, кисти рук, ухо, глаз. Уверена, агрегат, который я видела перед собой, был достоин той же участи – быть запечатлённым в веках штриховкой простого карандаша. Или в масле. А то и быть отлитым в бронзе.
– Чего бежать надумала? – ответил Федос, остановившись напротив меня.
– Спешу.
– Это я понял, – усмехнулся он, давая понять, что не очень-то