Крылья. Михаил Кузмин
ревностью отвлечь его от этой женщины. Она слушала молча, сердито улыбаясь, и бровь ее, над которой была прилеплена мушка в виде бабочки, вздрагивала.
– Вы заблуждаетесь, мой милый, – заметил граф, – думая, что ваши рассказы меня очень интересуют.
– Ни слова правды, – прошептала Луиза.
– Разве я не знаю? – сказал граф, пожимая ей руку. В отчаянье я бросился на колени посреди комнаты.
– Луиза, Луиза, а мой сон в ожиданье вас? А чудное пробуждение? А старая Маргарита? А дорога в Париж? А родинка на левой ноге?
Граф улыбнулся, госпожа же де Томбель сказала, вставая:
– Мне жаль вас, Эме, но, право, вы не в своем уме.
– Успокойтесь, дорогая госпожа де Томбель, – сказал старик, целуя ее руку.
– Каналья! – воскликнул я, вскакивая. – Сегодня же я покину твой поганый отель.
– Тем лучше. Только, кстати, отдайте украденный ключ, – проговорила Луиза.
Глава IV
Я не знаю, как очутился на мосту; было, вероятно, поздно, так как огни в лавочках по набережной были погашены и не было прохожих. Устав бродить по незнакомым улицам, снедаемый любовью, ревностью и гневом, не зная, куда направиться, я облокотился на перила и стал смотреть на черную воду реки, отражавшую раздробленно от частой ряби редкие звезды. Мысль о самоубийстве, пугая, влекла меня. Главное, что тогда не нужно будет думать о будущем. Но вода так темна, так холодна, вероятно, в утоплении предстоит столько невольной борьбы со смертью, что лучше повеситься, что можно сделать и днем, когда все веселее. За такими мыслями я не заметил, что на мост вошла кучка людей с фонарем; они были все закутаны в плащи от холода, но по голосам можно было определить, что компания состояла из двух женщин и четырех мужчин. Подойдя ко мне, несущий фонарь осветил мое лицо, проговорив грубым голосом: «Что это за человек? Кандидат в утопленники?»
– Ба! Знакомое лицо, – раздалось из толпы, – это никак птенец госпожи де Томбель, очаровательной Луизы?
– Падаль – эта госпожа, – хрипло сказал женский голос.
– Но что здесь делает этот маленький Адонис? Отчего он не в постели своей госпожи, а на сенском мосту? – фальцетом заговорил мужчина небольшого роста.
– В самом деле, куда вы ходили один, без плаща в такой час? Это далеко не безопасно! – проговорил, отводя меня в сторону, Франсуа де Сосье (теперь я его хорошо узнал по глазам и носу). Я вкратце, но довольно бестолково рассказал свою историю. Он улыбнулся и серьезно сказал:
– Прекрасно. Я вижу только, что вы очень наивны и что вам некуда идти. На сегодняшнюю ночь вам лучше всего быть с нами. Мы подумаем, что делать дальше. Ночь принесет совет, не правда ли? – И потом, присоединившись к остальному обществу, громко заявил: – Друзья, мадемуазель Колета, на сегодня наша компания пополнится этим прекрасным юношей, его зовут Эме, кто говорит против? Тебе, Колета, как хозяйке, первое слово.
– Он седьмой и рискует остаться без пары, – промолвила высокая женщина, которую называли Колетой.
– Или