Родня: Жизнь, любовь, искусство и смерть неандертальцев. Ребекка Рэгг Сайкс
скелетов до бесчисленных костей в мощных зольных напластованиях – следов погребальных костров сотен животных. Такое разнообразие заставляет нас учитывать причудливые временные ритмы прошлого: в зависимости от того, как формируются слои, два равных по толщине слоя отложений могут представлять и один день, и 10 000 лет. Есть хорошие методы для датирования отдельных предметов, если, конечно, мы уверены, что эти предметы не перемещались между слоями. Вся информация, извлеченная из отдельных артефактов, слоев или объектов целиком, собирается в общую картину, обнаруживая взаимосвязь между различными подходами к неандертальской действительности.
Люди редко задумываются о таких тонкостях, обсуждая неандертальцев или даже пытаясь вникнуть в проблему. Большинство имеют о них самое общее представление и почти не разбираются в научных деталях. Более того, образ неандертальцев зачастую связан с вечной мерзлотой и мамонтами. Между тем существовал другой неандертальский мир, выходящий за рамки устойчивых стереотипов о зябнущих фигурах в обледенелых шкурах, едва дождавшихся появления Homo sapiens, чтобы сразу после этого отдать концы. Несмотря на более широкий, чем когда-либо ранее, доступ к научным данным – есть и ученые, готовые напрямую общаться в социальных сетях, и онлайн-трансляции конференций для всех желающих, – объективные и по-настоящему современные представления сформировать трудно из-за слишком мощного потока новых данных и сложности их интерпретации. Особо яркие, интересные находки привлекают внимание журналистов новостных каналов и захватывают врасплох даже ученых, однако внешне эффектные сюжеты не всегда так уж интересны. Тщательно аргументированные теории и дебаты, длящиеся десятилетиями, сенсаций в прессе не вызовут, но именно так возникают самые удивительные выводы о жизни неандертальцев.
На самом деле, в большинстве случаев на самые значимые изменения в представлениях влияют какие-то мелочи. По мере накопления данных поле зрения расширяется, и разрыв между «нами» и «ними» становится все меньше. Благодаря этому постепенному процессу выяснилось, что неандертальцы производили орудия из разных материалов, а не только лишь из камня; они использовали минеральные красители и собирали предметы вроде раковин и орлиных когтей… и, значит, что-то знали об эстетике. Кроме того, неандертальцы оказались разнообразнее, чем мы думали: они не безликие представители одного из видов гоминин, а обитатели мира, размерами и богатством не уступавшего Римской империи. Грандиозная протяженность этого мира во времени и пространстве подразумевает культурное многообразие, сложность и эволюцию. Благодаря своему разнообразию и способности к адаптации неандертальцы успешно выжили как в затерянных краях, где ледники толщиной в километр соседствовали с тундрой, так и в жарких лесах и пустынях, на побережьях и в горах.
За 160 лет, прошедших после