Игрок поневоле. Терентий Гравин
непонимание. Сколько я ни присматривался к женщине – всё никак не мог понять, что в ней так резко изменилось? Ну, пропала обнажённость некоторых частей тела, прикрытая сейчас рыцарским плащом третьего члена нашей команды. Ну, совсем иначе смотрелись мокрые волосы на голове, ставшие темнее и прямей. Ещё как-то проще и непритязательнее стало лицо, которое могло бы вполне принадлежать очень многим, пусть и красивым женщинам, но всё-таки не до умопомрачения. Взгляд шокирующий и глубоко пронзительный – конечно, остался. А вот остальное…
Точнее говоря, всё то прежнее великолепие и несомненное очарование как-то странно исчезли, рассеялись. Я довольно быстро отыскал этому объяснение:
«Здорово меня стволом приложило! Полное умопомрачение, что ли? Мог ведь и не выжить…» – но вслух я продолжил вести заранее намеченный разговор:
– Санёк, дружище, тогда сбегай, пожалуйста, к озеру и принеси мне воды помыться. А то я сам до сих пор на ногу прихрамываю. Немного неудачно моя девушка меня при падении ударила своим тельцем.
Тут не выдержал и решил заявить о своих правах на красавицу Димон Чайревик:
– Подобные заявки, господин Ланфер, в нашем обществе неуместны! Сударыня сама вправе выбрать свою долю, потому что мы не работорговцы, а…
– Воины! – договорил я с пафосом чуть раньше него, не собираясь менять намеченную политику поведения. – Причём воины – несущие свет, свободу и справедливость и беспрекословно выполняющие приказы своего лидера. А что у нас осталось не в порядке? Правильно! Наш единственный, сверхпрочный капроновый шнур, который до сих пор валяется в месте проведения спасательной операции. Поэтому давай, Димон, сходи и принеси в лагерь как сам шнур, так и вырубленную Пятницей лесину. Она ещё нам может пригодиться. Давай, давай, шевелись! – решил я напоследок подогнать замершего и явно не спешащего куда-то мчаться рыцаря.
– Я вообще-то… – начал было он, но я его опять перебил:
– …Должен уже мчаться вниз с холма! И не переживай, в лагере я и сам управлюсь с наведением порядка.
Всё это время Санёк мотался вокруг нас, делая вид, что собирает пустые вёдра, протирает их снаружи и внутри тряпочкой, ищет имеющееся у нас коромысло и деловито пристраивает в крепления у себя на спине так отлично зарекомендовавший себя арбалет. То есть ему было дико интересно, чем эта вся авансцена завершится. А может, он заподозрил Чайревика в желании предать нас и распрощаться с нами навсегда? Скорей всего, ведь он имел возможность здесь находиться до меня и услышать некие не особо дозволяемые и уж совсем не поощряемые настоящим командиром речи.
Тогда как наш рыцарь-паладин решил идти ва-банк, понимая, что чем больше он втягивается в дискуссию со мной, тем больше уменьшаются его шансы на завоевание доставшейся нам красотки.
– Подобные распоряжения ко мне неуместны. Я тебе не слуга и не холуй, и считаю несуразное перекраивание внутренних отношений в команде грубейшим нарушением всех существующих законов! Поэтому заявляю о своём немедленном