Твое наказание. Наталья Шагаева
пододвигая солонку.
– Что? – поднимаю глаза.
– Я говорю, не досолил.
Растерянно киваю, не понимая, что на меня нашло. Ну мужчина и мужчина. Меня всегда привлекали сверстники, никогда не засматривалась на взрослых мужиков. Я, видимо, сильно впечатлилась моим «спасителем». Нужно выспаться.
– Ешь, не стесняйся, – Виктор садится напротив, принимаясь за еду. – Чай сама наливай, – кивает мне на чайник.
Беру пресс, наливаю в белую фарфоровую чашку себе и Виктору. Добавляю ложку сахара, размешиваю. Обстановка уютная, домашняя, мы наедине. Становится неловко. Теряюсь, как девочка. Моя безбашенная принцесса, видимо, уснула, проснулась малышка Вероника.
Зефир подходит ко мне и ложится в ноги, продолжая смотреть жалостливыми глазами. Беру кусочек картошки, дую и скармливаю собаке. Пес проглатывает картошку за долю секунды и просит еще.
– Зеф, место! – строго командует Виктор. И пес с грустными глазами уходит в гостиную. – Я его накормил. Он попрошайка, – улыбается мне мужчина. Улыбка у него красивая. Уголки губ растягиваются, но глаза грустные и усталые. Замучила я его, и от этого еще больше неловко. Свалилась, как снег на голову. Катай меня, спасай, корми, спать уложи.
– Спасибо вам еще раз за все, – меня накрывает приступом благодарности. – Я уеду рано утром.
Мужчина не отвечает, продолжая есть. Сама принимаюсь за еду.
– Боже, как вкусно, – почти стону, закусывая картошку маринованным огурчиком.
– Есть еще добавка, – мужчина оглядывается на сковородку.
– Спасибо, – снова благодарю, расправляясь с картошкой и отодвигая тарелку. Беру чай, делая глоток, и это тоже божественно – пахнет мятой, чувствуется вкус ягод.
– Достаточно благодарностей, – отмахивается мужчина, убирая тарелки в раковину. – Лучше расскажи, что ты собираешься делать в нашем городе? Есть план? Или импровизируешь?
– Есть план, – выдыхаю я.
– Поделишься? – серьезно настаивает, понижая тон.
– Жить, работать, развиваться.
– Чем тебе столица в этом плане не угодила? Думаю, там больше перспектив.
– Слишком «душно», шумно, дорого – город больших амбиций. У меня их нет. Этот город давил на меня, расставляя свои приоритеты, я не вывезла.
И это правда, только под «городом» я имею в виду Родиона.
– А как родители отпустили тебя, такую маленькую, в неизвестность?
– Я не маленькая. И не беспомощная! – взрываюсь, но осекаюсь. Виктор не в курсе, что это моя больная тема. – Нет у меня родителей.
– Сирота? – выгибает брови.
– Да, – киваю. Ну не выкладывать же все карты незнакомому мужчине.
– Ясно, – качает головой.
– Все не так страшно, я справлюсь.
– Я заметил, – ухмыляется, поднимаясь из-за стола. Обидно, что даже незнакомый человек не воспринимает меня всерьез. Но я закусываю губы, не комментируя. Мне достаточно на сегодня конфликтов.
– Давайте я помою посуду, – тоже поднимаюсь.
– Помой,