Жуга. Осенний лис. Дмитрий Скирюк
Яльмара ругать. Нехитрое дело – портовые байки слушать, а вот попробуй сама встань за руль!
Глядя, как меняется выражение её лица, Жуга понял, что стрела попала в цель – что-что, а корабли водить она не умела.
– Как же тебя всё-таки зовут? – спросил вдруг он.
– Всё тебе скажи… Угадай.
– Так ведь угадаю, – кивнул Жуга. – Хочешь?
– Н-нет… лучше не надо. – Зерги поёжилась и подняла воротник. – Знаешь, я, пожалуй, пойду.
Дверь за ней ещё не успела закрыться, когда на палубе показался Яльмар. Он деловито прошёлся туда-сюда, проверил, хорошо ли натянуты мачтовые канаты, и остановился на носу корабля, шумно втягивая носом воздух и заложив ладони за пояс.
– Ого! – сказал он, глядя на волны. – Гм… Западный ветер! Плохо дело.
– Хуже некуда, – уныло подтвердил Жуга, еле сдерживая улыбку. – Какой дурак поставит парус при западном ветре?
– Сообража-аешь! – Яльмар одобрительно потрепал друга по плечу. – При такой волне уж точно никто не приплывёт. Ну что ж, делать нечего. Пойдём опрокинем по кружечке.
Жуга вздохнул и обречённо кивнул:
– Пошли.
…Падение иногда длиннее, чем подъём, особенно если сотни клыков вцепляются в тело и близкая земля отдаляется, уходит, убегает бесконечно… бесконечно… Чёрный силуэт высокой башни, небо в грязных клочьях мяса, кровь во рту и на руках, кровь на воде, как давняя память – картина из прошлого, где у дельфина взрезано брюхо. Винтом кружась, глянцевитое тело уходит в глубину. Ниже… ниже… и вот уже скрылось совсем…
Удар!
Нет, меня так просто не убьёшь! Я сам строил этот замок, эти камни помнят тепло моих рук. Ну, подходите! Хоть поодиночке, хоть все сразу! А, проклятые твари, вам жутко не повезло!..
Глаза… Морды… Крики… Вой… Рассечённые тела… Дождь… Кровь… Жизнь утекает по капле, душа тяжелеет, как свинцовый шар в ладонях, и только – ветер! ветер!
Ветер…
Неужели всё?
Кажется, и впрямь – всё…
Всё.
Странным сном минула ночь, и снова наступил день, туманный и хмурый. Этим утром, обшаривая трюм, Жуга обнаружил длинный брус сухого красноватого дерева и, примостившись на корме, сподобился резать его ножом. В воду летели стружки. Зерги сидела рядом, поджав ноги и упираясь подбородком в колени.
– Сколько тебе лет, травник?
– Не знаю. – Жуга передёрнул плечом. – Не считал. Лет двадцать, наверное. А что?
– Ты не бреешь бороду.
– Не растёт.
– А травы твои где?
– Потерял… Лето настанет – новых наберу. – Он поднял голову. – А ты взаправду ученица колдуна?
– Не веришь? – Глаза её сощурились. – Думаешь, вру, да?
Жуга усмехнулся:
– Верю-верю всякому зверю, а тебе, ежу, погожу.
Зерги надулась и некоторое время молчала, склонив голову набок и задумчиво кусая губы. Жуга чувствовал себя неловко под пристальным взглядом её серых глаз и весь ушёл в работу, стараясь не смотреть в её сторону.
– А я знаю, кто ты, – сказала вдруг она.
Тот