Не жалею, не зову, не плачу…. Сергей Есенин

      Не ругайтесь. Такое дело!

      Не торговец я на слова.

      Запрокинулась и отяжелела

      Золотая моя голова.

      Нет любви ни к деревне, ни к городу,

      Как же смог я её донести?

      Брошу всё. Отпущу себе бороду

      И бродягой пойду по Руси.

      Позабуду поэмы и книги,

      Перекину за плечи суму,

      Оттого что в полях забулдыге

      Ветер больше поёт, чем кому.

      Провоняю я редькой и луком

      И, тревожа вечернюю гладь,

      Буду громко сморкаться в руку

      И во всём дурака валять.

      И не нужно мне лучшей удачи,

      Лишь забыться и слушать пургу,

      Оттого что без этих чудачеств

      Я прожить на земле не могу.

      Я обманывать себя не стану,

      Залегла забота в сердце мглистом.

      Отчего прослыл я шарлатаном?

      Отчего прослыл я скандалистом?

      Не злодей я и не грабил лесом,

      Не расстреливал несчастных по темницам.

      Я всего лишь уличный повеса,

      Улыбающийся встречным лицам.

      Я московский, озорной гуляка.

      По всему тверскому околотку

      В переулках каждая собака

      Знает мою легкую походку.

      Каждая задрипанная лошадь

      Головой кивает мне навстречу.

      Для зверей приятель я хороший,

      Каждый стих мой душу зверя лечит.

      Я хожу в цилиндре не для женщин —

      В глупой страсти сердце жить не в силе, —

      В нем удобней, грусть свою уменьшив,

      Золото овса давать кобыле.

      Средь людей я дружбы не имею,

      Я иному покорился царству.

      Каждому здесь кобелю на шею

      Я готов отдать мой лучший галстук.

      И теперь уж я болеть не стану.

      Прояснилась омуть в сердце мглистом.

      Оттого прослыл я шарлатаном,

      Оттого прослыл я скандалистом.

      Да! Теперь решено. Без возврата

      Я покинул родные поля.

      Уж не будут листвою крылатой

      Надо мною звенеть тополя.

      Низкий дом без меня ссутулится,

      Старый пес мой давно издох.

      На московских изогнутых улицах

      Умереть, знать, судил мне Бог.

      Я люблю этот город вязевый,

      Пусть обрюзг он и пусть одрях.

      Золотая дремотная Азия

      Опочила на куполах.

      А когда ночью светит месяц,