Все пути твои грешны. Ирина Никулина Имаджика
сюда, это не для инженеров.
Назвал код, влез в сеть, замкнул портал. Красные нити побежали к звездолёту. Через некоторое время он засветился в ответ и равнодушно произнес приятным мужским тенором:
– АНГ 2, серийный номер 3 452, готов к полету. Подтвердите запуск. Топливо заправлено на тридцать два процента, предъявите права на управление.
– Права подтверждаю по сети, звездолетчик пятой категории Корней-Зенекис Кха-Совура. Еще одни права, доступ ограничен по линии управления, Сергей Леванский, инженер второй категории. Руку протяни, болван, звездолет считает твои права.
Леванский опять засиял. Звездолет казался ему такой невероятной крутью, какую только можно придумать. Сделал подарок другу…
– Ну, все ведь в порядке, можно лететь. Он прыгает?
– Прыгает, Сережа, прыгает. Еще как прыгает. Я даже думаю, что он прыгает туда, куда никогда не ступала нога ни человека, ни кетта. Только когда у него закончится запас топлива, нам придется скормить ему небольшую планету. Посмотри на брюхо. Это все большой энергобак. Нам не по карману такой звездолёт! Это военная разработка, рассчитанная перевозить на своем борту небольшую армию, а не двух искателей приключений. Есть у тебя кредитки на дозаправку?
Но Леванский его уже не слушал, он побежал к звездолёту и обнял его куриную лапу, словно тот и правда был живой. Что-то он там ему ворковал, называл то птичкой, то цыпленком, и шлюзы открылись. «Пусть, – решил Корней, – пусть так и будет, не я все это придумал!». И он осторожно наступил ногой на мягкий теплый трап, ощутил вибрацию АНГ 2, и, призывая кеттских богов в свидетели, шагнул на борт. Он только принял подарок судьбы, не более… Впрочем, в глубине души он знал, что это не правда. Выбор у него был.
3
Осталось около тридцати минут, может, чуть меньше. Сидеть он уже не мог, сполз кое-как вдоль сосалки и вцепился в нее сухими руками. Сухим был язык и нёбо, глаза почти не открывались. Даже перестал чувствовать запах дерьма и жара поднялась куда-то выше его полусонного сознания. Уснуть и все проблемы решатся. Ничего не хочу…
Никто не летел. Проклятые сучки шакала забили на мусороуборщика. Наверно, такое бывает, они ведь тоже не роботы. Значит всё. Прощайте все мои враги, друзей у меня не осталось…
Опять же, сам виноват. Как он тогда себя вел? Как слепой индюк. Надутый и тупой слепой индюк. Покорить миры, быть самым первым звездолетчиком… А еще что? Медалями грудь увешать? Так ведь была уже одна медаль. Бил он каких-то гадов, на медуз похожих. И летали они как медузы, на розовых блюдцах, – смех один.
Гвал разорвал с этими тварями торговые отношения еще весной и они приплыли под новогодний фестиваль, такие все в панталонах в рюшечках, с перьями и щупальцами, дурной сон, а не существа, и сразу: «мы вас убьем и съедим!». Да не тут-то было! Прогнали их студенты звездолетной академии, даже армию не пришлось вызывать. Бои шли двое суток, а потом блюдца укатили восвояси, усеяв стадион академии розовыми обломками. Мэр вручил им по медальке. Медалька, правда, так себе, из латуни паршивой, но не в этом