Запертый. Дем Михайлов
показанное. Я убью тебя, сука…
Закинув в рот остатки лука, прожевал, допил кофе и поднялся.
– Бывай, Бишо. Спасибо за стрижку, сурвер.
– Амос… слушай… давай я с ними поговорю? Я же вижу – ты не в себе. Расшиб голову, встряхнул чуток мозги. У тебя пелена перед глазами. Потемки в душе.
– Не-е-е, – покачал я головой. – Наоборот. Потемки и туман у меня были, до того как меня ударили затылком о стену. Бывай, Бишо…
– Выйдешь за порог – и я не смогу тебе помочь.
– Ага, – буднично кивнул я и шагнул наружу.
– Ты! – ткнула в меня пальцем та, что была поплотней, помясистей, не обращая внимания на то, что подруга дергает ее за руку. – Сюда живо! Тебя пора поучить жизни! Забыл, кто ты есть, Анус?!
– Анус, – повторил я с усмешкой, послушно шагая за пятящимися девками в темный отворот, где уже давно погасли умершие лампы. По словам мамы, раньше там был закуток-кондитерская, где она когда-то лакомилась профитролями. Знать бы еще, что такое профитроли…
– Че ты там нам вякал, ушлепок?!
– Ты мне?
– Н-на!
Брошенный ею тяжелый резиновый шар ударил меня в щеку. Я успел чуть отвести его рукой, заметив что-то вроде черной вспышки в воздухе, и мяч не попал мне по носу. Какой я везучий…
– Держи второй!
Шатаясь от разорвавшей голову и лицо боли, я качнулся вперед, сквозь красную пелену перед глазами глядя на несущийся ко мне кастет. Удар… разодравшая вторую щеку боль была уже не такой сильной, но ноги почему-то подогнулись, и я начал заваливаться.
– Сзади его!
Удар…
И мой затылок взорвался как одна из уничтоживших старый мир атомных бомб. Серо-красная бомба лопнула… уверен, что стены забрызгало…
– Охереть, – рассмеялся я, стоя на карачках. – Охереть…
– Вот сука! Он еще ржет! Колли!
– Суки, – выдохнул я, выбрасывая обе руки назад.
Ладони сомкнулись на зеленой рукояти, и жало отвертки ударило чуть повыше голенища ботинка, глубоко уходя в мясо.
– А-А-А-А!
Выдернув отвертку, я тут же ударил снова, действуя с удивительной быстротой и точностью. Второй удар пришелся точно в выпирающую на коже вену, перебив ее.
– Мама! Мама! – удивительно тонко пискнула девка, падая на жопу и хватаясь за пробитую ногу. – Мамочка!
– Ах ты мразь!
Упав на бок, я почти избежал удара по ребрам. Отмахнулся окровавленной отверткой и промазал. Но меня это не смутило – шатаясь, сплевывая горькую луково-кофейную слюну, я поднялся и шагнул к оставшейся противнице. Та умело отпрыгнула назад, выхватила из поясной сумки черный шар.
– Банси врежет тебе! Бойся!
– Бойся, – повторил я, делая еще один шаг.
В ее второй руке появился нож. Не слишком длинный, но явно очень острый. Она сделала пару резких взмахов, и я понял, что прежде чем дотянусь до нее, она порежет меня на лоскутки. Ладно… развернувшись, я шагнул ко все