Маленькие поэмы. И ещё кой-какие стихотворения. Юрий Зубков

      (Малая медицинская поэма)

      Блажен бездумно кто живёт

      И, не чураясь вредной пищи,

      Беспечно тужится и дрищет

      Безумно пляшет и поёт

      И курит, и что хочет пьёт

      И весело в кулак кто свищет.

      Мои кузены идиоты.

      Всегда на полных оборотах

      Когда не в шутку занемогут,

      Бегут к врачам искать подмогу.

      Хотя не верят по традиции

      Ни медицине, ни полиции.

      В башке при слове медицина

      Все рифма вертится: струбцина.

      Я утром заглянул в словарь,

      И понял, что это за тварь?

      А медицина, как и встарь —

      Леченье, только и всего.

      А вы подумали чего?

      Так вот. Жена в волненьи медицинском

      Решила, что пора меня лечить.

      Хотя гораздо проще и приличней

      Меня бы было тихо замочить

      Хотя бы той же самою струбциной.

      И не о чем бы б было б говорить.

      Удобнее, надёжней и быстрее

      Насыпать мне чего-нибудь в еду.

      Но, видимо она меня жалеет,

      А может, любит, на мою беду.

      А я, мне кажется, здоров, хоть плач.

      И слава богу, что она не врач.

      Я молча и упрямо трепыхаюсь,

      Противстоя наезду медицины.

      Конечно, я её бояюсь,

      В гробу мне снились все её вакцины.

      Лечиться стыдно, это я без смеха,

      Об этом сообщил нам доктор Чехов.

      Но вот меня ведут, хромаю с воем,

      Туда, где я погибну, под конвоем.

      Где заражения меня подвергнут риску,

      Где будут требовать с меня расписку,

      Чтоб я, наперекор своей натуре,

      Признался, что я весь в температуре.

      Вот только в кабинет я влез,

      Вдруг голос слышится с небес:

      – Ты, болящий, не бузи,

      А то заделаем УЗИ.

      – С чего вы взяли, что бузю

      Я всегда люблю узю.

      В глаза мне смотрит офтальмолог,

      Грозит катетером уролог:

      Тебя нам нужно наблюдать,

      И чтоб порядок соблюдать,

      Мне говорят: не ешь, не пей,

      И ничего вобще не делай,

      А то, дружок, не ровен час,

      И окочуришься как раз.

      В ответ я молвлю им, прищурясь:

      Но я и так ведь окочурюсь.

      И больше не смогу, как в молодости

      Брюшною я гордиться полостью.

      (По-русски это потроха.

      Но не такой уж я нахал,

      Чтоб  только говорить по-русски,

      Имея глаз довольно узкий).

      Рыдает гастроэнтеролог,

      Путь к здоровью очень долог.

      Ты вот этого не ешь

      И вот этого не ешь.

      А остальное можешь кушать

      И никого не надо слушать.

      И нефролог так и прёт,

      руками машет и орет:

      А уролог за своё.

      Что ж такое! Ё-моё.

      Кардиограммой кардиолог

      Мне в ухо чуть не залудил.

      И только милый офтальмолог

      Мне ничего не запретил.

      Уже не ем я колбасу.

      Я им тащу анализ кала,

      Я литрами мочу несу.

      А им все мало! Мало!! Мало!!!

      Моя отборная моча

      Сулит мне новый цикл начать

      Здоровой яркой светлой жизни,

      Об этом будут петь на тризне.

      И, заодно, вам доложу,

      Что в туалет теперь хожу,

      Чтоб утром спозаранку

      Поссать в большую банку.

      Но не моя, ребята, прихоть,

      Вот так замысловато сикать.

      Всего не вылечат меня.

      И в закоулках организма,

      Куда достанет только клизма,

      Врачи не разведут огня

      Опять могучего здоровья.

      И гой еси, Франциско Гойя.

      Но тёплый огонёк надежды

      Щедрин возжёг два века прежде.

      Как говорил Михал Евграфыч,

      И в этом вовсе нет сомнений:

      Имбирь вылечивает напрочь

      От всех